Весна Византии

― Фазис, ― промолвил Годскалк, и когда Николас покосился на него, он пояснил: ― Близ Батума, в Колхиде, находится река Фазис, у которой бывал Язон. Фазан ― это колхидская птица. Возможно, вы не знали… Клятва Фазана…

Фламандец по-прежнему смотрел на него.

― Тогда, возможно, Джон привезет нам яйцо. Мы подарим его герцогу Филиппу Бургундскому. А теперь я продолжу.

― Есть и расходы, ― промолвил Тоби, который сидел, сгорбившись, и не поднимал головы.

― Да, расходы. Прежде всего, нужно принять во внимание возможный невыгодный курс обмена денег. Кроме того, дома мы должны расплатиться за галеру, за потери, понесенные в Модоне, за шерсть, купленную в Пере, и прочие товары, приобретенные в кредит. Кроме того, у нас есть повседневные расходы, которые не оплачивает флорентийской миссии император.

― И наем нового дома в Цитадели, ― добавил Тоби.

― Верно, спасибо. Но мне кажется, что при необходимости, его мы также сможем выгодно продать. Как бы то ни было, я подсчитал и доходы, и расходы, используя точные цифры, если их знал, а если нет ― то наименее благоприятный вариант в каждом случае. Если галера успешно доберется до дома, мы не только покроем свои затраты, но и получим весьма высокий доход для одного-единственного путешествия. Речь идет о ста пятидесяти процентах прибыли, а, возможно, и больше.

Он оглядел собравшихся. Асторре присвистнул. Джон Легрант теребил манжеты на рукавах.

― Овен принес нам Золотое Руно, ― промолвил он.

― Проблема только в том, ― парировал Тоби, ― что между нами и Босфором не меньше трех сотен турецких кораблей, а мы в твое отсутствие по глупости обещали послать галеру в противоположном направлении.

― По глупости? ― удивился Николас. ― Насколько я понимаю, эту сделку предложила вам Виоланта Наксосская.

Вопрос, который терзал сейчас Годскалка, прежде задавал уже кто-то другой. И сейчас он лишь повторил:

― В чьих интересах она действовала?

― Да в наших же! ― возмущенно воскликнул Асторре. ― Если императрица выбьет у своего зятя и его атабегов пару тысяч грузинских солдат, то кто станет возражать? Особенно, когда турки уже ломятся в заднюю дверь?

― Так, стало быть, в интересах Трапезунда? ― уточнил Годскалк.

Николас помолчал.

― Наверняка я могу сказать вам лишь одно: Виоланта Наксосская нам не враг, и она не заодно с Дориа. Все ее интересы принадлежат Венеции.

― Ее муж ― венецианец, ― проронил Годскалк. ― Но по крови она связана с Трапезундом и Узум-Хасаном. Наверное, порой бывает трудно выбрать, кто из них троих заслуживает верности.

― Согласен, ― кивнул Николас. ― Я три недели размышлял об этом, ― позволю себе вам напомнить. Впрочем, я не жалуюсь. ― Он переглянулся с Джоном Легрантом. ― Я отправился в Эрзерум, чтобы разузнать там побольше. Виоланта Наксосская не задержала меня. Ее родичи спасли меня из рук Дориа. Я смог поговорить с ее двоюродной бабкой… в том числе и о Грузии. Асторре прав: эта поездка может быть полезна всем нам. Так что давайте пошлем галеру в Батум, с императрицей Еленой на борту и венецианскими гребцами, если от нас этого просят. Корабль вернется через две недели, если она заглянет в Имеретию. А если направится еще и в Акхалзике и Кваркари, то галера за это время могла бы выполнить пару местных торговых рейсов.

― Я полагаю, ты говоришь об управляющих провинциями? ― осведомился Годскалк. ― Но если императрица отправится к дочери в Тифлис, то галера вернется не скоро.

― Тогда давайте установим предел времени, ― предложил Николас.

― Кораблю будет спокойнее в Батуме, если придут турки, ― сказал Тоби. ― Ведь смысл именно в этом, не так ли? Даже если бы галера забрала товар из Керасуса сегодня, как бы ей удалось миновать турецкие укрепления на Босфоре и пушки Константинополя и Галлиполи? Как вообще мы можем судить, когда ей безопасно будет отправиться в путь? Но если «Чиаретти» не уберется из Черного моря к концу лета, то мы пробудем здесь вдвое больше намеченного и наполовину съедим первую прибыль, а вторую вообще упустим. Если мы хотим и дальше окупать свои затраты, то корабль должен отправиться в Пизу и вернуться сюда в апреле будущего года.

Николас внезапно улыбнулся, и Годскалк почувствовал, как помимо воли и у него самого уголки губ поползли вверх. Наконец-то разговор пошел обычным путем.

― Это вторая часть моего доклада, Тоби, ― заявил бывший подмастерье. ― Так что сиди тихо и слушай. Наш доход всецело зависит от того, насколько верно мы оценим грядущую турецкую кампанию. Мы обязаны, чего бы нам это ни стоило, увезти отсюда товар. Однако Медичи мы дали обещание торговать здесь в течение года и предоставить императору наших солдат.

Наступило молчание. Наконец Асторре промолвил.

― То есть ты велел Юлиусу отправляться с грузом домой, если у него будет такая возможность. Но тогда мы застрянем здесь!

― Других кораблей больше нет, ― подтвердил Николас. ― А когда наша галера вернется из Батума, то, я думаю, ей не стоит заходить в Трапезунд. Пусть лучше плывет прямиком в Керасус и ждет, пока турецкий флот либо не вернется восвояси, либо не проплывет дальше.