Вести ниоткуда, или Эпоха спокойствия

Она остановилась, а я, не в силах оторвать от нее глаз, подумал, что если она - книга, то картинки в этой книге

прелестны: румянец на нежных смуглых щечках и серые глаза, как звезды, приветливо глядевшие на нас.

Помолчав, она заговорила снова:

- А что касается твоих книг, дедушка, то они годились для тех времен, когда образованные люди находили мало других удовольствий и когда им нужно было скрашивать чужой, выдуманной жизнью мрачное убожество своей собственной. Но я скажу прямо: несмотря на умные мысли, силу и мастерство рассказа, в этих книгах есть что-то отталкивающее. Некоторые из них действительно не лишены известного сочувствия к тем, кого в исторических трудах называют "бедняками" и о чьих невзгодах мы имеем кое-какое понятие. Но мало-помалу это сочувствие стушевывается, и к концу книги мы должны радоваться, видя героя и героиню живущими счастливо на благословенном острове, за счет несчастья других. И все это - после длинного ряда мнимых горестей, которые они сами себе причиняют и описывают нам, без конца копаясь в своих чувствах и стремлениях. А жизнь тем временем идет своим путем: люди пашут и сеют, пекут и строят вокруг этих бесполезных созданий.

- Ну вот, - сказал старик, снова принимая сухой и угрюмый тон, - это ли не красноречие! Вероятно, оно вам понравилось?

- Да, - решительно объявил я.

- А теперь, - сказал он, - когда буря этого красноречия немного улеглась, вы, может быть, ответите мне на несколько вопросов, конечно, если пожелаете, добавил он, вспомнив о правилах вежливости.

- Какого рода вопросы? - беспокойно спросил я, так как, должен признаться, любуясь необычной, какой-то дикой красотой Эллен, я плохо слушал его.

- Во-первых, - начал старик, - простите мне этот допрос и скажите, существует ли прежняя конкуренция в той стране, откуда вы прибыли?

- Да, там она в полной силе, - сказал я, а сам с опаской подумал, перед какими новыми трудностями поставит меня мой ответ.

- Вопрос второй, - продолжал старый брюзга, - не делает ли это вас более свободными, более деятельными, одним словом, более здоровыми и счастливыми?

Я улыбнулся.

- Вы не говорили бы так, если бы имели хоть слабое представление о нашей жизни. По сравнению с нами вы живете здесь как в раю.

- Рай! - усмехнулся старик. - Вам нравится райская жизнь?

- Да, - сказал я довольно резко, так как его взгляды начали раздражать меня.

- А я далеко не убежден, что мне понравилось бы в раю, - заметил старик. Я думаю, можно проводить время лучше, чем сидя на сыром облаке и распевая гимны.

Я был задет такой нелогичной манерой спорить.

- Сосед, скажу вам кратко и без метафор, - возразил я, - в стране, откуда я приехал и где все еще действует закон конкуренции, создавшей те литературные произведения, которые вы так хвалите, большинство людей чрезвычайно несчастны. Здесь же люди, мне кажется, чрезвычайно счастливы.

- Не обижайтесь, гость, не обижайтесь! - постарался он меня успокоить. Но позвольте спросить, нравится ли вам здешний уклад жизни?

Такое упорство в высказывании своих мыслей заставило нас всех искренне рассмеяться, и даже он сам усмехнулся украдкой. Тем не менее он вовсе не чувствовал себя побежденным и продолжал:

- Насколько я слышал о прошлом, молодая и прекрасная женщина, подобная Эллен, была бы там "леди", как называли в старые времена. Ей не приходилось бы носить эти жалкие шелковые тряпки и загорать на солнце, как теперь. Что вы на это скажете?

Тут Клара, которая до этого все только помалкивала, вмешалась в разговор:

- Право, я не думаю, чтобы вы могли улучшить существующее положение или что оно нуждается в улучшении. Разве вы не видите, что Эллен прекрасно одета по этой теплой погоде? А что касается загара, то я сама не прочь немного загореть во время сенокоса, когда мы поднимемся вверх по реке. Посмотрите, ведь моя бледная кожа требует немного солнца.

Она отвернула рукав и положила свою руку рядом с рукой Эллен, которая сидела возле нее. По правде сказать, мне было забавно видеть, как Клара строит из себя утонченную даму: своим крепким сложением и свежестью кожи она не уступила бы любой сельской девушке.

Дик застенчиво погладил эту прекрасную белую руку и опустил на ней рукав. Клара вспыхнула от его прикосновения, а старик сказал, смеясь:

- Я думаю, это вам тоже нравится, а?

Эллен поцеловала свою новую подругу, и мы все сидели

некоторое время молча. Потом Эллен запела звонкую и мелодичную песню, пленив нас своим нежным и чистым голосом. Старый ворчун сидел, глядя на нес любящими глазами. Молодая чета тоже спела дуэтом, а затем Эллен проводила нас в маленькие спальни, благоухающие и чистые, как в старинных пасторалях.

Впечатления этого вечера совершенно погасили во мне страхи прошлой ночи и опасение проснуться снова в старом несчастном мире безрадостных удовольствий и надежд, омраченных боязнью.

Глава XXIII

РАННЕЕ УТРО У РАННИМЕДА