Вестник

            Алекс оторвался от дневника, посмотрел Тэйси в глаза – тот немедленно скуксился, погасив совиный взгляд. Райн отодвинул в сторону книгу с записями.

            – Ты уже давно пытаешься о чём-то рассказать, – он продолжил испытующе глядеть на Рональда. – Если хочешь, я могу сделать перерыв.

            – Ты собираешься разыскивать Тэа?

            Алекс кивнул.

            – Вряд ли получится.

            – Знаю... Она умеет заметать следы, но у меня еще есть шанс.

            Рональд хотел было возразить, но снова осекся, столкнувшись со спокойной уверенностью в его взгляде. Под этой уверенностью всё было по-прежнему, время шло для него без пользы. Тэйси понял, что сегодня опять уйдет на цыпочках, оставив друга перелистывать бесполезные книги.

*                      *                      *

Астоун

13 апреля

            Рональд прикрыл за собой дверь и пошел куда глаза глядят. Глаза вывели его во внутренний дворик, на мокрые от прошедшего дождя узорные плиты. От них паром поднималась весна. Яростно запели синицы, он покивал им и двинулся по узкой тропинке в самую чащобу маленького сада. Ему как никогда хотелось побыть одному.

            Прошел месяц, но никто так и не отважился поговорить с Алексом о Тэа. Даже Дэн, периодически вызывавшийся с суровым видом, возвращался ни с чем. «Мистика», – не слишком остроумно шутил он, и они расходились, стараясь позабыть прямую спину Райна, закопавшегося в тайной библиотеке Чесбери. Джулия наблюдала за ними издалека, но тоже молчала. Она ничего не помнила о Тэа и не знала об их делах, но ее встревоженное лицо было лишним напоминанием о том, что само собой ничего не разрешится. Это, впрочем, они и так знали наверняка.

            Рональд вывалился на прогалину между карликовыми яблонями и нашел дерево посуше, чтобы устроить для себя жердочку. Старые привычки отпускали с трудом. Распушенная, словно лохматый лимон, синица нехотя уступила ему место и взвилась к карнизу на втором этаже. Начинало вечереть.

            – Если бы мы только были уверены в том, что правы... Было бы проще? – Тэйси уселся на гибкую ветку и прикрыл глаза.

Воздух наливался запахом приморского вечера.

            – Дедушка Рон.

            Он приоткрыл один глаз и в полном недоумении узрел Изабеллу, стоящую всего в двух шагах от него. Вежливо приподнял шляпу:

            – Добрый день, юная леди. Как ваши дела?

            – Немного лучше, спасибо, – ответила она. Поправила съехавшую на бок полосатую шапочку и направилась в сторону двора.

            – Постойте-ка! Позвольте, я вас провожу.

            Рональд спрыгнул с ветки и отряхнулся. Девочка улыбнулась ему, сверкнув веснушками.

            – Милая барышня, разрешите пригласить вас на чай. Там что-то замечательное готовили на кухне...

            – Нет, спасибо. Я только порисовать. Можно?

            – Что за вопрос! Лучше расскажите, где вы теперь. Может, вам нужна наша помощь?

            Девочка задумалась, покрутила пришитые к перчаткам помпончики. Снова улыбнулась и отрицательно покачала головой: – Не беспокойтесь, дедушка.

            – Ну что ж... – Тэйси поправил шляпу. – Тогда пойдемте, а то уже почти стемнело.

            Изабелла покружилась вокруг него и прытко поскакала вперед, лисой подныривая под крылья разросшейся жимолости. Рональд мгновенно от нее отстал. Когда он добрался до внутреннего дворика, девочка поджидала его у крыльца, прыгая туда-сюда по скользким ступенькам.

Они вместе поднялись наверх к ее мастерской. Изабелла важно пожала ему руку и исчезла за створками тяжелой двери.

*                      *                      *

Астоун

22 апреля

            Байронс неторопливо взбирался по лестнице, неся в охапке двух огромных собак и сиреневого крокодила. Делая три шага от машины до подъезда замка, он с наслаждением вымок, спасая под плащом игрушки. Теперь влажные волосы немилосердно налипали на глаза, и время от времени ему приходилось пользоваться хвостом крокодила как гребенкой. Безусловно, не ради приятной наружности, а лишь потому, что он уже дважды едва не скатился с лестницы.

            Распахнув ногой дверь, Байронс протиснул вперед плюшевую свиту.

            – Дэн!

Следом среди игрушек показалась его собственная взъерошенная голова.

– Ты не перестарался?

            Он обвел взглядом комнату: в каждом углу, на столах и в креслах, восседало разномастное зверье. Дэн что-то пробурчал в ответ и обрушил лаек и крокодила на колени Джулии: – В детской не осталось места?

            – Не осталось.

            – Можно построить им отдельный замок.

            Девушка с трудом сдержала смех:

            – Как ты любишь говорить сам – уймись, Дэн. Мэй еще слишком маленькая, ей хватает и десятой части того, что ты успел надарить.

            – Я не со зла.

            Джулия явно собралась продолжить поучать его, но внезапно ее взгляд сделался напряженным. Она замерла, прислушиваясь к шорохам: ей почудились шаги за дверью. Дэн успокаивающе сжал ее похолодевшие пальцы: – Он на крепостной стене. Я видел, когда подъезжал к замку.

            Джулия тяжело вздохнула. – Глупо, да? Что мне теперь делать?

            – Ты можешь уехать из Астоуна.

            – Неужели? Ричард Уэйнфорд попросил нас стать опекунами Мэй. Не только Алекса, но и меня. Знаешь, однажды он заговаривал об одолжении, неужели уже тогда он думал?..

            – Вряд ли.

            Она сжалась в кресле, теребя и без того растянутый рукав свитера.