Вестник из Бездны (СИ)

Монстр, Джинн Салбидула Эль-Шазри, 17-й уровень (Ранг: Новик)

Трижды мутировавшая особь

Информаторий: гении магии (дух магии) неуязвимы в нематериальной форме, способны творить чудеса, имеют неограниченный запас маны, питаются душами, извращают любой словесный контракт.

Сверхнавык «Идентификации», развитый за счет перелопачивая библиотеки ламий, наконец показал свою реальную ценность. Гений, мать! Живой дух магии!

— Кака-й-й-й-йа прелесть! — хриплый дрожащий голос доносился со всех сторон. — Решил сотворить из своей жизненной силы сосуд для духа? Давай, загадывай с-с-свое желание, с-с-с-мертное существо!

Все намного хуже, чем я думал мгновение назад. Старый разумный джинн! Деградант из прошлой эпохи, да еще и, судя по двойной фамилии, он клановый! И эта тварь поняла, что я использовал свою жизнь как основу для рун сдерживания. Не смог уйти из мира? Или был заперт тут, деградируя до жалкого ранга Новика? Боги! Как эта арабская тварь вообще оказалась в исконно русской Москве? В Китае их почитают как городское божество или духов-хранителей местности размером с крупное поселение, тысяч на двести жителей. В старомусульманских странах — как добрых богов. Подобное сказание идеально описывает их могущество и способность создавать воду из воздуха.

Своей ужасающей мощью, которая вызывала мурашки по всему телу и не могла быть заключена в маленький тотем, джинн буквально прощупал меня с ног до головы.

— Чудо? — в его голосе были слышны нотки ехидства. — Какое близ-з-закое нам имя! Я ч-чую твой страх! Ты знаешь нас! Ты з-з-знаешь о нашей божественности. Ж-ж-желаешь породниться с нами? Слиться в ед-д-дином потоке с истинной ма-а-а-агией?

Как же! Одно слово, и я покойник. Трижды мутировавшая тварь! Мать-перемать! Только в архивах Старшей Крови упоминались такие существа — «один уникум на миллион себе подобных». Каннибалы, любимцы воли мира, исторические чудовища, вестники катастрофы. Сотни прозвищ — и ни одного положительного оттенка. Кто бы сомневался в том, что тварь такого уровня могущества сможет прочитать мое истинное имя! Ведьмы боятся джиннов как огня — как раз таки потому, что эти твари питаются душами умерших и творят чудеса направо и налево, создавая из маны материальные объекты. Злобные, хитрые создания, использующие любой словесный контакт с разумными как способ выражения своей силы. Попроси у него бессмертие, и он превратит тебя в воду. Новую руку взамен утраченной — и к тебе прирастет кусок каменной статуи. Джинны извращают любое высказанное желание, с большим удовольствием убивая тех, кто пытается усмирить их могущество.

Как меня вообще угораздило встретить такое безумие? Он же почти бессмертен! Если бы не ловушка, сдерживающая его реальную мощь, я бы умер, не успев осознать момент смерти.

— Б-б-боишься? Думаешь, что знаешь правила игры? Ваше скотское время прошло. С-скоро, совсем с-скоро вы будете поклоняться НАМ снова, — джинн резко возвысил голос. — НАМ! КАК БОГАМ!

Легкая волна едва ощутимой ауры прошлась во все стороны от деревянного идола. Бросив небольшую сумку около границы второй печати, я уклонился от сосульки, летевшей мне прямо в голову. Тело коряво скопировало увиденные ранее движения легионера Кейо, уходя от атаки целого дождя из гвоздей. Джинн в бешенстве! Каменистый шлак, используемый как насыпь для чердака, скрипит под ногами. Где-то в нем были спрятаны последние активные заготовки «ловцов духа». Из темного угла выбежала марионетка рыцаря в латном доспехе, с мечом наголо. Материализовал! Джинн создал его из чистой маны! Секундой позже к нему присоединился черный доберман и египетский воин со скимитаром в руках. Боже, благослови амфетамины за резкое увеличение объема внимания! Ноги двигаются быстро, едва поспевая за мыслью. Тело, словно ветер, ушло от очередной атаки, и псина от удара моего меча лишилась головы. Чего не учел джинн, так это того, что количество управляемых им существ сыграло против него же. Воину подрезал незащищенные связки ног и тут же подставил его шею под атаку рыцаря, на мгновение лишая их возможности двигаться. Я рванул к идолу-тотему. Один удар самодельным артефактным мечом, и джинн, запертый внутри, навсегда обретет покой.

— Слиш-ш-шком очевидный ход мыслей, низший! — прямо перед тотемом, внутри второй печати, появились сразу пятеро славянских воинов в кольчужной броне, со щитами и копьями. — Давай! Загадай желание! Всего одно желание, и МЫ-Ы-Ы, — слово отдалось эхом, — УЙДЕМ.

Мгновение промедления, и я, повинуясь интуиции, наклонился в сторону, уходя от атаки копья, летящего мне прямо в затылок. Тяжелое трехметровое оружие, пролетев еще пару метров, зависло прямо перед тотемом, едва не пробив его насквозь. Джинну нельзя ломать свой сосуд! Иначе он и сам погибнет. Сначала надо разрушить руны печатей, наложенных на этого деревянного идола моей кровью и самой моей жизнью. Или убить хозяина ловушки в моем лице.

— Умно, дитя! Заставить нас-с ат-т-т-таковать самих се-е-е-ебя.