Вестники бури

Дюша мчался, но уже не убивал, так как шла трансляция, лишь расшвыривал и оглушал. В обычных условиях над его речью лишь посмеялись бы, да и не переубедил бы он никого, потому что в обычной жизни все это просто не работало. Но изменения, изменения и еще раз изменения, способность доминировать и подавлять, моментально подчинять, здесь Дюша прибег к иной грани этого "таланта", к которому питал, по правде говоря, глубочайшее отвращение.

Не он один, все они испытывали, но в то же время испытывали, окунувшись в это [цензура] с головой, во имя освобождения Земли, потому что ну никак семеро живых не смогли бы в одиночку опрокинуть такую огромную систему. Они могли мчаться и убивать на пределе сил, но Содружество в целом даже не заметило бы таких потерь.

— Восстаньте! Бейтесь за свободу! Станьте собой!

Еще одна ложь напоследок, густо замешанная на правде о том, что Хранители плотно работали с караханибами, пусть и не афишировали этого на публику. За тысячи лет караханибы вознеслись высоко и все, кто находился под ними, стали легкими мишенями для Хранителей, продолжавших свои эксперименты.

Дюша ворвался в капитанскую рубку, где уже валялись тела "сектантов".

— Свобода! - встретил его выкрик.

— Свобода! - выкрикнул Дюша в ответ, вскидывая руку. - В бой, славные караханибы! Спасем Содружество!

Глава 4

Последний из сопротивляющихся акатян пал, с разбитой с головой, и Андрей Майтиев вскинул руку.

— Свобода! - закричал он.

— Свобода! - ответил ему миллионный хор, пусть даже он и не слышал большей его части.

Не стоило лезть лично, но все же не утерпел, сорвался, подумал Андрей, рассылая новые приказы и сообщения.

— Судьба Аката теперь в наших и только наших руках!

— Да! - новый выкрик в ответ. - Только мы решаем свою судьбу!

Новое направление действий, условно-массовый выход из Содружества, незаконный, за который всем выходящим будет плохо, но зато отлично скрывающий в себе выход Аката и Друньдау, а также объявление независимости Земли. Была в этом еще одна скрытая ловушка, но Андрей сомневался, что удастся подловить в нее тех, кто уже летел сюда, дабы наводить порядок.

— Решайте и да пребудет с вами воля всемогущего Акка!

На этой пафосной ноте Андрей "сжался" и выпал из поля внимания тех, кто еще секунду назад приветствовал его и орал в унисон. Буревестник мог менять свои тела, притворяться практически кем угодно, и это было частью их изменений, частью того, что придавало им невероятные возможности, но как-то так сложилось, что именно этой возможностью они практически не пользовались.

Слишком уж чесались тела потом, слишком уж многое менялось в восприятии, а Земля становилась чем-то абстрактным и чужим, и Буревестник нашел иной выход. Немного внешней маскировки и внушение, воздействие на разумы и отчасти даже технику, то, что позволяло им моментально подчинять обычных живых вокруг. Внушение своей уверенности в возможности превратиться в кого угодно, в данном случае в акатянина и модули иллюзий, и все срабатывало, чествовавшие Андрея видели в нем собрата-акатянина, тем же неведомым образом, каким вообще работали все эти изменения в телах и разумах Буревестника.

Он прошел, выскользнул и вернулся на свой кораблик, сбросив маскировку. Не стоило влезать, продолжала крутиться в голове мысль, словно заевшая пластинка. Личная мощь не компенсировала общую слабость позиций Буревестника, хотя и создавала иллюзию, что все идет по плану. Да, подумал Андрей, все дело в надвигающейся волне, теперь уже не тварей, хотя, если так подумать, то кем еще могут быть те, кто желает порабощения Земли, как не тварями?

Только теперь инопланетными тварями, чего уж там.

Информационный пакет, сброшенный Дюшей, который продолжал носиться где-то там, за пределами и по границам полыхающего пожара восстаний и войн, подчинил себе караханибов, а за ними и ормангов, воспользовавшись их гуманоидным происхождением. Сбил флоты, зажег еще конфликтов, словно пуская встречный пал, но самое главное - добыл информацию.

— Экстренный вызов.

Ласковый и нежный голос не подходил творящемуся вокруг и тому, что творили бойцы Буревестника, но Андрей не собирался его менять. Еще одна соломинка в качестве опоры в водовороте творящегося безумия. Дюша и тут оказался прав, как был прав тогда, на обсуждении изменений тел, когда он настоял на отказе и поиске иного пути. Возможность не притворяться, а действительно стать кем-то другим, чтобы вообще никто не отличил, выглядела заманчиво, внедрение куда угодно, нашептывание мыслей "собратьям и сосестрам" без угрозы разоблачения.

Мысленная команда и опять включился экран.

— Не трать время, Виталь! - тут же крикнул Андрей. - Кидай пакет!

Разговоры вслух, обмен эмоциями, наблюдение за мимикой, все это годилось в мирные и условно мирные времена, помогало сохранить человечность и связь друг с другом. Но Виталь на экране выглядел так, словно его зажевала камнедробилка, кровь, раны, отсутствующий глаз, сломанная рука, наполовину обугленное тело.