Вестница скорби (СИ)

Я не помнила, кто сказал эти слова, но знала, что они точно были произнесены. Но кем и когда? Зачем?

Воспоминания у меня определенно были, но они были закрыты. Я билась в дверь, где они запечатаны, но выбить не могла, а за дверью никого не было, кто бы открыл. Мне всю жизнь мучиться?

— Изучаешь дом? Надеюсь, тебя не смущает тот факт, что тут человек покончил с собой, — послышался женский голос, который я слышала совсем недавно.

Я повернулась и увидела перед собой Кассандру, устало глядящую мне в глаза. Как я не услышала скрип двери?

— Не смущает. Он ведь убил себя именно ножом или чем-то таким, да? — спросила я, проверяя свои догадки.

Кровь, застывшая в щелях половиц, щекотала мне нос. Даже мертвая кровь меня приманивала.

Кассандра удивленно вскинула брови.

— Откуда ты знаешь?

Я загадочно ей улыбнулась и села на лавочку около камина.

— Я чувствую это. Я чувствую его кровь и большую скорбь, — прошептала я, вглядываясь в тревожные языки пламени.

Кровь трудно достать из щелей, придется привыкать к этому запаху. А вот запах скорби уйдет и перестанет переполнять меня счастьем.

P.S: обоснования Каллена в следующей.

========== Интерес к определенному человеку поневоле рождает убежденность, что он прекрасен. ==========

Острая боль разрывала внутренности, стекала по венам. Давление росло, и казалось, что артерии разорвет и я стану просто кровавой массой.

Плоть горела, внутри всё по частям рушилось, и я думала, что умру. Ещё один разрыв сильно повлиял на меня в физическом плане. Руку, которой закрывала разрыв, я не чувствовала, а вот остальное ныло и болело.

Меня охватил страх, тревога, которая холодком поползла по позвоночнику к затылку. Я боялась умереть, но при таком состоянии страстно желала смерти.

Мне сделали неплохие доспехи, только вот от внутреннего буйства боли они меня не спасали.

— Тебе плохо? — внезапно спросила Кассандра, стоя напротив меня.

Нашла что спросить! Плохо - это мягко сказано. По моему телу будто пробежало стадо драконов и при этом они все изрыгали на меня огонь. Почему мне становится так плохо после закрытия разрыва?

Я лежала на земле, не в силах подняться, и чувствовала себя обычным куском мяса, который скоро съедят.

— Кассандра, ты посмотри на неё, она же сейчас сдохнет! Может быть, я оскорблю тебя, но знаешь, Матрель, я ожидал чего-то большего, — сказал Варрик, искоса поглядывая на меня.

Большего? Я от вас тоже ожидала, люди, большего, но больше всего ожидала, что вы мне поможете.

Кассандра дала мне воды и попробовала поднять моё тело, однако все попытки увенчались провалом.

— Ты ужасно тяжелая, — сказала она и села на землю.

Мы были тут втроем, а солдат, которых встретили на холме, отправили в Убежище. А они бы сейчас не помешали!

Интересно, если я такая тяжелая, то сможет ли меня поднять Каллен? Ох, о чем я думаю?

— Капитан Каллен сказал чистую правду насчет твоей силы. Когда ты рвала на части демонов, я не могла поверить в происходящее, и даже на некоторое время застыла на поле боя, чего со мной никогда не происходило, — говорила брюнетка с неким сожалением. Её ведь из-за этого представления могли убить, хотя кто виноват?

Боль постепенно покидала меня, и я смогла чувствовать руку. Осторожно поднявшись, я посмотрела на Кассандру, которая отдыхала на земле.

— Если ты так сильно страдаешь от обычных разрывов, то что тогда будет после Бреши? — она поднялась с земли и любопытно посмотрела на мою руку.

Что будет, когда я закрою Брешь? Варрик тут прав, я сдохну. А если по-честному, то не знаю.

Может, я и в правда умру, может, мучения будут длиться несколько часов или дней. Надеюсь, командир будет меня поддерживать. И почему у меня все мысли связаны с ним? Он хоть и красивый, но…

— Ладно, пошли отсюда. Нам тут делать больше ничего, — Варрик обошел меня и пошел прочь, даже не дожидаясь нас.

Мы с Кассандрой явно отставали от него, однако нам было о чем поговорить.

— Джустиния мертва, даже не могу поверить. Она была так важна для Инквизиции, да что там говорить, она дала указ её возродить, — говорила девушка, всё время посматривая на землю, словно там найдет для себя утешение.

Как я поняла, Джустиния - верховная жрица. Кассандра была её правой рукой, а Лелиана - левой, вроде бы так.

Я вообще не знакома с нынешней церковью, не понимаю её значение, кроме того, что храм может послужить домом, а люди в нём могут помочь бедным. Тогда зачем приюты для бездомных и лечебницы?

— Что касается тебя, Матрель, то ты очень помогла нам, теперь ты будешь с нами в Инквизиции. Люди нуждаются в тебе, они нуждаются в спасении, — голос её был полон боли, ведь она скучала по Джустинии.

А вот я её не знала, и даже не видела никогда.

— Скажи, а что ты чувствуешь, когда видишь разрыв? — решила она резко сменить тему.

И тут я задумалась. А что я чувствую? Я вспомнила первый разрыв, потом этот. Чувства немного не совпадали.