Вестсайдская история

– Я сказала маме, что останусь с Марией. Она согласилась. Только куда мы пойдем?

– Посмотрим, – ответил он. – Мне пора.

– Береги себя, Нардо. И поторопись. Я буду ждать здесь.

Бернардо опять помахал и зашагал по улице. Пройдя квартал, остановился проверить пружину ножа. Нож немедленно щелкнул, выкидывая лезвие, что вселило в Бернардо уверенность. Он вонзит этот нож поглубже в чужой мир.

Ибо с этим ножом он не мельче других, даже крупнее, потому что этим лезвием можно любого обрезать до его размера, покрошить на мелкие куски и отбросить прочь. Бернардо убрал нож.

Он не собирался сегодня пускать его в ход, но если «Ракеты» решат, что он недостаточно крут, если задумают какой-то подвох, их ждет сюрприз. Сюрприз длиной семь дюймов.

Бернардо подождал, пока мимо проедет машина, перебежал дорогу, и его каблуки погрузились в насыпь. Спускался он медленно и осторожно – не дай бог сейчас подвернуть лодыжку. Когда глаза привыкли к темноте, он увидел, что, несмотря на жару, некоторые «Ракеты» надели куртки поверх футболок.

Он дал о себе знать резким сигналом, Чино с Пепе позвали его по имени, а кто-то из «Ракет» сказал, что «главарь латиносов наконец пришел». Латинос… Когда у него будет время, он им покажет, на что способен латинос. Черт, кровь в самом деле прольется.

– Разойдитесь, – приказал он «Акулам». – И не спускайте с меня глаз. Если они затеют что-нибудь…

– Мы будем следить, Нардо, – ответил Торо. – Мы им ни капли не доверяем.

– Я буду твоим секундантом, – предложил Чино, когда Бернардо начал снимать рубашку.

– Хорошо, – согласился Бернардо, играя мышцами на спине и плечах и проверяя нож в кармане. – Начнем.

– Наш боец готов, – объявил Чино.

– Наш тоже, – сказал Рифф. – Выйдите в центр и пожмите руки.

Бернардо сплюнул в темноту.

– Зачем?

– Потому что так положено, – ответил Рифф и повернулся, чтобы посмеяться с «Ракетами» над невежеством пуэрторикашки.

– Благородные манеры? – осведомился Бернардо. – Смотрите… – Он показал на Дизеля и Риффа, но имел в виду всех «Ракет» и им подобных. – Я не ведусь на лицемерную чушь об этой стране. Вы все до единого ненавидите всех нас до единого…

– Ты прав, – перебил Рифф.

– …и мы ненавидим вас вдвое сильнее. Я не пью с теми, кого ненавижу, – сплюнул Бернардо. – Я не пожимаю руки тем, кого ненавижу.

Подняв кулаки, он осторожно вышел вперед.

– Ладно, – сказал Рифф. – Раз ты так хочешь. – Он шагнул в сторону и подал знак Дизелю. – Он твой.

Дизель нахмурился и, сжимая и разжимая правый кулак, медленно двинулся к противнику. Он тяжелее Бернардо, и противник легкого веса – не то, что ему хотелось бы. Дизель был уверен, что сможет выстоять перед любым выпадом Бернардо. Тем не менее он держался осторожно: хотя латинос и легкий, но у него репутация громилы. Бернардо создал себе настоящую славу уличного бойца. Говорили, что если бы он мог избавиться от ненависти, в самом деле стать крутым и деловым, то мог бы стать как минимум неплохим боксером в полусреднем весе, потому что он бьет как полутяжелый.

Дизель нанес нерешительный удар левой, от которого латинос увернулся, отступив назад, а затем контратаковал тоже левой, но Дизель с легкостью скользнул в сторону. Дизель снова ударил левой, сделав обманное движение, словно собирался действовать правой, и вовремя убрал голову – кулак Бернардо лишь зацепил его ухо.

Латинос собрался нанести нокаутирующий удар; значит, он не будет работать корпусом, и Дизеля это вполне устраивало, поскольку Бернардо придется высоко поднять руки. Если удастся покрепче садануть Бернардо в живот, он согнется кренделем, а потом Дизель выпрямит его хорошим хуком в челюсть, отчего у латиноса расшатаются по крайней мере три прекрасных белых зуба.

Приняв короткий удар левой в плечо, Дизель ответил своей левой в ребра Бернардо. Сила удара прошла впустую, поскольку Бернардо крутанулся, но прежде задел собственной левой губу Дизеля – та сразу распухла.

Бернардо знал, что американец – крепкий орешек, и когда он попал ему по губам, захотелось победно закричать. Уверенно и твердо держась на ногах, Бернардо принялся кружить вокруг Дизеля, нанося удар, принимая удар, уворачиваясь и начиная все заново.

Бой походит на танец: в нем тоже есть определенные шаги и ритмы, и, единожды запомнив, выполняешь их естественно, не задумываясь. Бернардо будет еще немного кружить по часовой стрелке, нанося удары, делая ложные выпады и уклоняясь, а потом повернется против часовой стрелки. Это может сбить Дизеля с толку или заставить на секунду опустить руки – именно то, что нужно Бернардо для одного точного удара.

Бернардо услышал чей-то оклик и неуклюже отступил в сторону. Дизель тоже шагнул назад.

– Стойте!

– Это Тони! – крикнул кто-то. – Лучше поздно, чем никогда.

Тони стал между ними, тяжело дыша.

– Что с тобой? – спросил Рифф, выступая вперед.

– Вы все, придержите коней! – Тони попробовал разнять Бернардо с Дизелем, помешать им продолжить бой.

– Чувак, ты куда лезешь? – сердито спросил Рифф. – Какого черта ты делаешь? Тони, объяснись!