Ветчина бедняков

– Это невозможно. И дело совсем не в деньгах. Просто здесь замешаны слишком личные обстоятельства. Кроме того, я не хочу, чтобы кто-то копался в личной жизни моей сестры. И потом, самое главное – частному детективу нельзя доверять полностью, на все сто, а себе – можно. Поэтому я все делаю сама.

– Так я тоже подумала. Ладно. Если хочешь расследовать сама – действуй! Только будь осторожна. Я помогу тебе всем, чем смогу. Ты будешь знать все, что смогу узнать или достать я. И помни: с этого момента у тебя появился друг. Друг, который всегда окажет тебе помощь и к которому ты сможешь обратиться в беде.

Еще через полчаса они сидели за столом, уткнувшись в медицинскую карту Стасиков.

– ты видишь сама – никаких данных об их отце нет, – сказала Соня, – твоя сестра числилась матерью – одиночкой официально. Однажды она сказала мне в беседе (мне доводилось с ней беседовать), что она совершенно не помнит отца Стасиков. Она даже точно не уверенна в том, кто был их отец! Так могло быть?

– Вполне! Насколько я понимаю, у Светы всегда одновременно было несколько любовников.

– Ты видишь эту пометку на их картах? Не обижайся, но… это означает больных детей из неблагополучной семьи. Они числились из неблагополучной семьи…. Не благополучными.

– Я не обижаюсь. Я все понимаю. Наверное, это действительно было так.

– Не совсем.

– Что ты имеешь в виду?

– лучше тебе поговорить с их районным врачом. Я познакомлю тебя с ней. А пока… что ты так усиленно смотришь?

– В карточке записана их группа крови?

– Да. У них редкая группа. Четвертая, резус отрицательный. Что с тобой?

– У светы, как у меня, была первая группа крови, резус положительный. Значит, они взяли кровь отца…

– Да. Вот видишь, что-то ты уже знаешь об их отце! Ты знаешь, что этот мужчина имеет четвертую группу крови, резус отрицательный…

– господи… – она закрыла лицо руками и обессилено откинулась на спинку кресла, – спасибо тебе, Господи…

– Да что с тобой? Что происходит?

– Потом. Возможно. Я расскажу тебе об этом потом. А пока…. Пока знай: то, что ты сейчас рассказала, очень для меня важно.

Районным врачом оказалась пожилая женщина с приятным, одухотворенным лицом. У нее были добрые глаза и аккуратно собранные в узел на затылке седые волосы. Соня завела ее в кабинет, и, сказав женщине, что она должна рассказать абсолютно все, оставила их наедине, шепнув, что ждет ее у себя после этого разговора.

– Чем я могу вам помочь, деточка?

– Да, вы можете мне помочь. Расскажите о детях Панчеко.

– Софья Михайловна уже сказала мне, что вы их родственница.

– Я родная сестра их матери. Значит, тетя Стасиков.

– Странно. Вы так не похожи на свою сестру! У вас серьезное, вдумчивое лицо. Можно узнать, кто вы по профессии?

– Я ваша коллега. Педиатр.

– правда? Тогда вам будет легче мене понять! Я любила этих детей. И мне было их жаль. Я пыталась им помочь. Но это было не в моих силах, – она запнулась, – вы их родственница… сестра этой женщины… Я не знаю, как вы воспримите мои слова…

– Говорите все, пожалуйста! Расскажите все, как было. Не смущайтесь тем, что я сестра Светы. Мы долго не общались, и… Вообщем, расскажите мне все, пожалуйста!

– Ладно. Я расскажу, если это действительно так важно. Вы знаете, что дети были очень больны?

– Да. Знаю.

– мы хотели сделать им инвалидность. Я думала об этом. Я думала, что инвалидность как-то сможет скрасить их жизнь. Они получали бы пенсию. Возможно, их взяли бы в специализированный интернат, где они проходили бы курс лечения и где уход за ними был бы лучше, чем дома. Вы, наверное, знаете, что я веду этих детей всего один год.

– Год?