Ветчина бедняков

– Ваша сестра была прописана в общежитии судоремонтного завода в этом районе, но там они не жила. Постоянно снимала квартиры. А месяц назад купила свою собственную – и тоже на моем участке. В поликлинику этих детей перевели из другого района, а тут они заболели гриппом и мать вызвала районного врача, то есть меня. Так я попала в эту семью. И поняла, что дети несчастны. Их мать вела сомнительный образ жизни. Соседи рассказывали, что она при детях принимала мужчин. Дети были неухоженные, вечно простуженные. Мы беседовали с ней об этом. Она огрызалась: как в таких условиях я могу растить детей? У меня нет квартиры, работа временная… Вот куплю квартиру – все будет по – другому. Я предложила сделать им инвалидность. Я была удивлена, что это не сделали раньше, в той поликлинике, откуда они ко мне пришли. Но когда я сказала об этом их матери, она возмутилась и категорически отказалась. Светлана Заявила, что ее дети не инвалиды. А потом – потом она меня удивила… Она сказала, что консультировалась у специалистов и узнала, что есть операция, которую делают для восстановления слуха… А плохое зрение могут и справить очки. Очки еще не делают человека инвалидом. Она сказала, что такую операцию делают в Германии, стоит это 30 тысяч долларов на одного ребенка и что она будет собирать деньги. Собирать 60 тысяч долларов! Я удивилась. Я сказала ей о том, что у нее нет квартиры, она не может купить себе квартиру, какая уж тут операция! Но Светлана довольно грубо заявила мне, что квартира – не мое дело, что она купит квартиру, когда придет время, чтоб я не совала нос в ее дела и занималась (цитирую дословно) «детскими попками». И от инвалидности категорически отказалась. А я не настаивала. Не хочет – значит, не хочет, ее право. Это было нашим первым столкновением, хотя все время мы общались довольно мирно. Но было еще и второе столкновение. Более серьезное, чем первое. Я не знаю, кто именно прислал эту комиссию, и как это произошло, но только к Светлане прислали огромную комиссию из горисполкома, инспекции по делам несовершеннолетних и других организаций, чтобы лишить Светлану материнских прав, а детей забрать в приют (детский дом). Она буквально сходила с ума от этого. Представители комиссии вызвали меня, чтобы я показала, как она обращается с детьми. А я… я видела синяки на теле детей, видела, что они были избиты. Однажды я зашла к ним, дети были простужены, и, осматривая девочку, обнаружила, что она сильно избита. Все ее тело было в синяках и кровоподтеках, и эти синяки не оставляли сомнений. Когда я спросила Светлану, она заявила достаточно резко, что девочка упала, никто ее и пальцем не тронул. А дети молчали, она боялись говорить. Вообщем, я сказала об этом комиссии. На следующее утро ко мне в кабинет прибежала Светлана. Она рыдала, падала в обморок и клялась своей жизнью, что не бьет детей, что и пальцем их не тронула, что скорее отрежет себе руку, чем ударит ребенка…. Но я же ясно видела синяки! Она заявила, что не знает, кто избил ребенка, и что для нее это тоже загадка. Не знаю, почему, но я ей не поверила. Она ушла от меня ни с чем (я не собиралась забирать свои слова комиссии обратно). Мы расстались почти врагами. Позже я узнала, что дело с комиссией закончилось для Светланы благополучно. Буквально через неделю она купила квартиру, обставила ее и пригласила туда всю комиссию. Они увидели своими глазами, что у детей появилась квартира, они живут в хорошей обстановке, в нормальных условиях, у них есть вещи, учебники, лекарства. Комиссия ушла ни с чем и вынесла вердикт: не благополучная семья стала исправляться на благополучную. Светлана боролась за своих детей. Я думаю, по – своему она их очень любила, просто была таким человеком… особым, что ли…. Еще позже я узнала, что ту комиссию натравила на Светлану школьная учительница детей-за то, что та не платила ей деньги. А Светлана сама сказала мне, что не платила деньги в школе из принципа, потому, что учительница была грубая и плохо обращалась с детьми. Вот. Собственно, и все. Потом дети исчезли. У меня были из милиции, из прокуратуры… Но я не рассказывала им то, что сейчас вам.

– А как Светлана объяснила комиссии покупку квартиры? Откуда взяла деньги?

– она сказала, что устроилась на работу и взяла кредит на покупку жилья. Но никаких документов не показывала. Я подозреваю, что это не правда. Я имею в виду кредит….

– А где она работала?

– В парфюмерном магазине в центре города. Она работала там совсем недолго.

– Хм…. А после того случая, что вы обнаружили синяки… были синяки еще раз, снова?

– Нет. Больше никогда. Хотя я осматривала детей и потом.

– А как вы думаете, кто мог это сделать? Светлана?

– есть у меня одна версия… Не знаю, насколько она соответствует действительности….. Я подозреваю, что девочку мог избить кто-то из любовников Светланы. Возможно, он даже приставал к ребенку. А потом она узнала об этом и его выгнала, поэтому синяки и раны больше не появлялись….

– звучит правдоподобно!

– Я думаю, что так могло быть. Но это моя версия. Светлана мне ничего не сказала.