Ветер гонит пепел

— А на заднем дворе у нее небольшая теплица, метров двадцать, — поведала Кира. — Там она выращивает довольно редкие травы, один куст огнецвета стоит целого состояния, очень редкое растение, в Белогорске цветок стоит чекан, а лист около двадцати чеков. И то если поставки из королевств стабильны, а если их долго нет, то цена возрастает вдвое. И этот кустик — не все редкие травки, что в ней растут.

О травах егерь знал не слишком много, хотя несколько раз брал заказы на поиск в диких землях новых образцов.

— А почему твоя тетка не выращивает этот огнецвет на заднем дворе?

— А не выходит, не растет он нигде, кроме этих гор, никто не знает почему. Он, по идее, и тут расти не должен, на мой вопрос, как Леоне это удалось, она только хмыкнула. Понятно: подобный секрет стоит много золота.

Она без стука толкнула дверь и вошла внутрь.

Леона оказалась невысокой, похожей на девушку-подростка магичкой, вся такая хрупкая, острый носик, большие темные глаза, короткая стрижка красиво обрамляла лицо светло-русыми волосами. Но, как и любая магичка, она была красива и притягательна.

Кира быстро представила их друг другу, после чего хозяйка махнула рукой и повела гостей вглубь дома, распахнув дверь и активировав свет, спустилась в подвал.

— Моя лаборатория, — обведя рукой, с гордостью похвалилась она.

— Впечатляет, — глядя на различные склянки, кубы, руны и артефакты, проникся Игнат.

— Ну что, милый, готов к боли?

Демидов подначку проигнорировал. Кира хмыкнула.

— Раздевайся по пояс и ложись на стол.

Видок выполнил приказ: стянул куртку, затем рубашку, сапоги — не дело лезть в обуви туда, где Леона готовит зелья.

— Красавчик, — оценила его хозяйка. — Кир, не одолжишь мне его на сегодняшнюю ночь? Люблю таких.

— Самой мало, — беззлобно огрызнулась Басаргина, но Игнат уловил недовольство в ее голосе. Похоже, ее начинали напрягать женщины, которые претендуют на него даже в шутку.

— Ну нет так нет, — не особо расстроившись, согласилась Леона и извлекла из сундука цепи с браслетами. Впечатляющие такие цепи, хрен порвешь.

— А ты, похоже, знаешь толк в постельных играх, — подколола в ответ Кира.

— Знаю, — со смехом согласилась Леона, — вы многое теряете. Но навязываться не буду.

Она быстро пропустила цепи через кольца, которые были вделаны в монументальную столешницу, — похоже, на нее ушла половина довольно могучего дуба. Потом кандалы сомкнулись на запястьях и щиколотках, в ход пошли страховочные ремни, под голову Леона положила маленькую крепкую подушку и только после этого притянула ее кожаным ремнем.

— Дернись, — попросила Кира.

Игнат начал трепыхаться, но даже не мог нормально пошевелиться. Басаргина осталась довольна, она подошла к столу и провела острым ноготком по груди сверху вниз.

— Хорошо зафиксированный мужчина всегда с женщиной, никакого пива и друзей-алкашей.

Фарат на это заскрипел, изображая смех, — шутка ему понравилась. Демидов глубокомысленно хмыкнул, выражая максимум скепсиса. А вот Леона заливисто рассмеялась. Она сунула в рот Игната капу.

— Пожелала бы вам расслабиться и получить удовольствие, но этого не будет.

Она отошла в сторону, уступая место Кире.

— Готов?

Игнат покачал головой. Магичка усмехнулась, от нее плеснуло силой, легкая рука легла на правую сторону груди. Затем пришла боль, такая, что Игнат рванулся вперед, умудрившись порвать кожаный ремень, который держал голову. Пришлось останавливаться и заново фиксировать голову.

Пока Леона вновь притягивала его к столу, Демидов старался отдышаться, по щекам текли слезы. Такого он не испытывал никогда, долгие годы магички и маги обновляли ему кокон, было больно, но терпимо, но то, что сейчас, ни в какое сравнение не шло: такое ощущение, что Кира пыталась разодрать ему грудь. Он прислушался к себе, Фарат не откликался — похоже, его оглушило.

— Ты как, выдержишь? — склонилась к нему Басаргина. — Может, тебя отключить?

— Выдержу, — прохрипел Игнат, выплюнув капу. — А отключать меня нельзя, я от боли сам вырублюсь, посторонние вещества или заклинания могут разрушить кокон. Так что делай.

Кира кивнула. «Было бы чего разрушать», — подумала про себя волшебница и вновь вставила капу в рот.

— Держись.

Всплеск силы, маленькая рука опустилась на грудь. Адская боль терзала его всего несколько минут, потом он потерял сознание. Когда пришел в себя, не сразу смог понять, где находится: в подвале не было окон, света тоже. Сев, Игнат потер запястья. Кожа на них была содрана — видно, он рвался сильнее обычного, и, судя по запаху, раны обработали какой-то мазью. Тело болело, словно его долго били, а вот кокона он не ощущал вовсе.

«С пробуждением, — поприветствовал его Фарат, прислав мыслеобраз. — Эти две криворукие так и не смогли восстановить кокон, он почти полностью разрушился, остался только маленький кусок, к которому я привязан, и я просто не дал стереть его, иначе погиб бы тоже».

«Хреново, — согласился Демидов, спрыгивая на пол и едва не падая: ноги держать отказывались. — И что дальше? Теперь тебя вообще ничто не сдерживает?»