Ветер и сталь

Пилот с ходу погнал во весь дух. Коптер мчался в темнеющем небе на предельной скорости. Милорд Касьян нервно поглядывал на часы.

— Я надеюсь, Борман все сделал чисто, — выдавил он.

— Какого черта!.. — махнул рукой Фишер. — Это уже не имеет значения. Важно, что это рыло нам сможет рассказать. В любом случае ему одна дорога…

До отеля мы добрались меньше чем за час. Пилот не глушил двигатель. Фишер вынырнул из кабины и исчез в лифтовой башенке. Вернулся он через три минуты с плоским чемоданчиком в руке, и коптер снова поднялся в небо.

Машина промчалась над деловыми кварталами, снизилась где-то на окраине огромного мегаполиса, и темным призраком, без единого огня опустилась на территории чьей-то усадьбы. Шасси еще не коснулось дерна, а Фишер уже сдвинул вбок дверь салона и спрыгнул вниз. На желтой пожухлой траве стоял Росс Борман в окружении нескольких молодых парней.

— Все нормально? — быстро спросил Фишер.

— Порядок, босс, — довольно осклабился Борман. — Идемте.

Мы быстро миновали темный старый сад и вошли в большой, сложенный из серого булыжника дом времен начала бума. Борман провел нас в комнату на втором этаже и включил свет.

На роскошном ковре валялся коротко стриженный молодой мужчина с мягкими чертами лица типичного примерного сыночка. Лицо его было в синяках и кровоподтеках, дешевая одежда в стиле «мальчишечка» — широченные брюки, цветастый свитер и короткий приталенный пиджак — изодрана. По рукам и ногам он был довольно профессионально опутан прочной клейкой лентой.

— Развяжите этого красавца, — скомандовал Фишер, бросая на туалетный столик фуражку и стягивая с рук перчатки. — Зачем вы его так избили?

— Так получилось, — пожал плечами Борман, — орал громко.

— У тебя всегда так получается… рассказывай.

— Этот Тим — довольно известный тип, живет на содержании у своих любовников… м-мм, да. Одно время он жил с Лафроком.

— Короче, — оборвал его Фишер.

— В тот день его видели в порту, возле центрального блока гражданской дальней связи… где-то за полчаса до разговора. Когда я об этом услышал, то сразу насторожился. Решил проверить. Сперва никто из служащих ничего путного сказать не мог — там, само собой, миллионы людей проходят… ну а потом его вдруг совершенно точно вспомнила одна дама из бюро кредитов. Он требовал связь с Метрополией в кредит и при этом ей нахамил.

Фишер кивнул.

— Ладно… пойдем самой простой дорогой. Усадите его в кресло и держите. Крепко держите.

— О Боже, — полным слез голосом произнес Тим, — что вы со мной хотите делать, офицер?

Фишер молча раскрыл свой чемоданчик и достал из него сверкающий пистолет-инъектор. Зарядил в него какую-то ампулу и подошел к пленнику.

— Держите ему голову.

Двое амбалов прижали брыкающегося Тима к креслу.

— Голову, олухи, держите! Вот так…

Инъектор прижался к шее. Клацнул. Фишер вынул пустую ампулу и уложил аппарат обратно в чемоданчик.

— О, — вдруг медово пропел Тим, глядя на меня, — а ты мне нравишься. Ты милый парень, верно? Хочешь меня? Я буду нежным, как маленький мальчик…

— Чего это он? — удивился Борман.

Я испытал дикое желание врезать Тиму ботфортом в пах.

— Дайте свет, — приказал Фишер. — Свет ему в глаза.

Кто-то принес яркую лампу. Фишер встал перед креслом, пощупал пульс допрашиваемого, потом медленно, с расстановкой спросил:

— Ты знаешь милорда Майкрофта Фаржа?

— А-аа, дядю Майка?.. Конечно. Я был тогда еще мальчиком, нежным мальчиком… я в него страшно влюбился… я так плакал тогда… а он меня не хотел любить… а потом я ночью пришел к нему… а он был с бабой… с противной бабой… а потом она ушла… и я его соблазнил… и он меня любил… и любил еще несколько раз… и делал мне подарки… такие дорогие подарки… а потом… он… уехал…

— О чем ты с ним говорил по телефону?

— А… это Матье мне сказал… он чем-то недоволен… он сказал, что у меня будут неприятности… я его боюсь…

— Что тебе приказал Матье?

— Он… он сказал, я должен поговорить с дядей Майком… чтобы дядя Майк никому ничего… не говорил… а иначе я дам интервью газетчикам… расскажу… как я его любил… и он меня любил…

— Что именно никому не должен был говорить дядя Майк?

— О… что шкип Олаф и прокурор Лемберг встречались здесь с Эгоном… обо всем этом… а он… он сказал, что не понимает, о чем я… ему говорю… сказал… не знает никакого Олафа… а я тоже не знаю… а я сказал, что если он не знает, то я иду к этим… к газетчикам… я все расскажу, мне… мне так Матье сказал…

— Кто такой шкипер Олаф?

— Это Матье… он так и сказал: шкип Олаф, с Эгоном и Лембергом… я их не знаю…

— Когда это было?

— Я… не знаю… так сказал Матье…

Фишер выпрямился и вытер вспотевший лоб.

— Все, больше мы от этого придурка ничего не добьемся. Труп упрячьте с концами — ну да вы сами знаете… Милорд! Мне нужно видеть всех — милорда Харриса, Беркова, всю нашу команду. Не на вилле, разумеется.

Мы быстро покинули дом и сели в коптер, который тотчас оторвался от земли.