Ветер и вечность. Том 1. Предвещает погоню

– Я в этом убеждена. – Не забыть бы попросить Ро не вспоминать при Валентине агарисскую Лауренсию. – Герцогу Максимилиану повезло однажды встретить закатную тварь. Вряд ли она была здешней, скорее всего, последовала за кем-то из гайифских эориев, но, добравшись до Придды, оставила бывшего возлюбленного, то ли приглядев для себя старое святилище, то ли ради Повелителя Волн. В последнем случае самоубийство герцогини можно объяснить еще и ревностью – если она застала мужа с любовницей. Или страхом безумия – если женщина увидела с ним себя.

– Это оно… – сын явно подыскивал слова, – она убила герцога с сыновьями?!

– Не думаю. Придды погибли в Кабитэле, а занявшая место герцогини тварь почти наверняка держалась поблизости от святилища, из чего и можно сделать вывод о ее природе.

– Найери?

– Да, Валентин, скорее всего. Она оставалась в храме, самое малое, до возвращения Юстиниана, которому вольно или невольно помогла отомстить. Я ставлю на то, что новый Повелитель Волн ей приглянулся и она не желала остаться еще и без него. Спутники Абвениев спасали своих избранников за счет жизни тех, кто был им неважен. – Бедная Марианна, бедный Ро! – Только не делайте вид, что вы не читали «Астэриаду».

– Ну, мама…

– Сударыня, я ее прочел в пятнадцать лет.

– А я… – оторопел сын, – в тринадцать.

– Дитя мое, я тобой горжусь. Тогда вам не надо объяснять, что после ухода богов астэры начали пить силы своих смертных любовников. Обычно они довольствовались немногим, и жертвы отделывались легким недомоганием.

– Как Мевен, – уточнил Арно. – Но тогда почему он умер?

– Нам важней, почему умерли король Лорио, кардинал и кансилльер. – Вот тебе и Малыш! – Предположим, прикипевшая к Юстиниану астэра отправилась с ним в Новую Придду, благо это не столь далеко от Гирке. Несчастливо женатый король, принужденный саном к воздержанию кардинал, достигший опасного для мужчин возраста кансилльер, а возможно, и кто-то еще были для проголодавшейся без своего святилища нечисти легкой добычей. Сами того не подозревая, они вступили в смертельно опасную связь, о чем узнал Юстиниан.

– Как?

– Скорее всего, испытывавшая к Повелителю Волн определенные чувства найери просто ответила на с умом заданные вопросы, и Юстиниан, всё взвесив, решил рискнуть. Он принял яд или нанес себе смертельную рану в расчете на то, что, спасая избранника, закатная тварь без колебаний выпьет тех своих любовников, до которых сможет дотянуться.

– Подобная месть вполне в духе нашего семейства, – сразу же согласился Придд. – Если бы я имел подобную возможность и не имел другой, я бы именно так и поступил. Вы несколько раз упоминали долголетие Юстиниана, это ведь еще один из признаков связи с закатными тварями?

– Если верить алатам, то да.

– В таком случае у нас есть дополнительное подтверждение. Сохранилось два изображения герцога Максимилиана, вы их видели, но не знаете, что они повешены не в том порядке, как следовало бы. На портрете, написанном за год до смерти, Максимилиан выглядел едва ли не моложе, чем в год рождения младшего сына. Наследники сочли, что картины перепутали по нерадивости, и исправили «ошибку».

– Очень интересно. Мне кажется, я вас убедила.

– Несомненно, но как же жаль… Жаль, что сейчас ундовы ивы одиноки. Или… нет?

– Если бы найери осталась, в Гирке появились бы собственные сказки.

– А их нет. Что ж, значит, она ушла. Хотелось бы знать, куда и когда.

– Возможно, она почувствовала, что над Агарисом собирается гроза, и захотела ее увидеть. – А вот это пусть знают, но только это! – Фельпский капитан, присутствовавший при казни уже нынешнего конклава, заметил нечто странное. Очень странное и очень страшное при всей своей красоте.

– Я тоже увижу страшное, – внезапно пообещал Арно. – Во сне. Пожалуй, я буду спать со светом. Валентин, ты-то хоть боишься?

– Я сожалею… Сударыня, разрешите еще немного вас дополнить. Максимилиан в память о скончавшейся от тяжелой болезни супруге направил в Агарис богатый вклад, а в своих владениях возвел и обновил несколько храмов, для чего ему потребовался ноймарский гранит. Спрятать в одном из возов с камнем золото и незаметно перенести его в ставшее тайником святилище было не столь уж и трудно. Правда, тогда об этом узнала бы найери, а от нее и Юстиниан.

– Вряд ли подобные создания осознают ценность золота. Конечно, задай Юстиниан нужный вопрос, она бы ответила, но он, по всей видимости, не задал.

– Да, все сходится. Пожалуй, мне тоже придется пожертвовать на храм и произвести некоторые переделки.

– Если хотите, я напишу графу Валмону, у него есть просто отличные архитекторы, а желание проверить церкви после того, что произошло вчера, вполне понятно. В первую очередь все будут думать о Васспарде.

– Забудешь о таком, – фыркнул сын, откровенно прикидывая, не пора ли сморозить какую-нибудь глупость или, того лучше, открыть пару новых бутылок. Не понадобилось, местный слуга доложил о прибытии курьера из Васспарда. Лукас явно не мог сидеть спокойно.