Ветер из Междуморья. Книга 1. Джай (СИ)

- Добрые жители Божении, - начал, наконец, князь, - много лет наши предки жили в страхе перед чудовищами, что царили в этих лесах, серди полей и рек, перед порождениями тьмы. Этот край был пуст. Здесь гулял ветер и обитал смарг, воя с кафтайфом в ночи! Но нашлись смельчаки, решившие поднять свое оружие и очистить землю. Мы прошли огнем и мечом по землям, захваченным тварями, которые противны самой жизни! Мы вырубили леса и истребили тысячи чудовищ. Мы прогнали смаргов, и нынче немногие из вас видели живого, тогда, как ваши деды и прадеды сталкивались с ними чуть ли не ежедневно. Мы победили! Но враг нашел другой путь! Он стал забирать слабые сердца, такие, как сердце этой женщины. Он избирал из нашей среды предателей и их рукам творил зло! Враг знал, что легче истребить полчища уродливых созданий, чем прервать единственную пропащую жизнь своей дочери, жены, сестры или матери! Асия была вам сестрой, такой же, как вы жительницей простой деревни, девушкой послушной отцу. Но сердце ее склонилось ко злу и она отдалась тьме! Вы видите, - он указал на застывшее посреди всего этого людского моря жалкое существо, которое когда-то было женщиной, - как изменилась она. Мало, что осталось от прежней пригожей девушки. Еще больше изменилась ее душа. В ней нет уже ничего человеческого, она искажена и искорёжена. Она уродлива, будто смарг, которому отдалась. Она не способна больше на добрые дела, и ее влечет лишь зло, кровь и смерть! Такова теперь ее природа и исцелить это, увы, невозможно, даже для Целителя - Мастера Силы. Сердце ее отца дрогнуло, и он скрывал ее от правосудия. Но наши сердца, и сердца Рыцарей Очищения, хранящих ваш покой, тверды и полны мужества. Мне жаль ту девушку, какой она когда-то была, но не жаль то создание тьмы, каковым она стала. Я услышал истину, и мое сердце откликнулось. Она виновна и должна умереть на рассвете! Да очистятся наши деревни и наши города от подобных ей! Суд свершился!

Толпа разразилась оглушительным криками, одобряющими приговор князя. Джай так и не появился...

- Пойдем, Скайси...

- Но как?.. - Губы парня дрожали, и он не мог отвести взгляда от осужденной Асии. - Как?.. Джай...

- Джай не пришел... А мы ничего не можем сделать.

- Неужели ничего, Адонаш? Мы даже не попытались? Тебе все равно? Ее убьют на рассвете. Ее...

- Пойдем, Скайси... - процедил он сквозь зубы и за локоть потащил монаха прочь из зала.

4

Скайси молчал, а его веснушчатое лицо было необычно мрачным, что пугало Адонаша, гораздо больше, нежели нытье или намерение идти добиваться справедливости.

Их новую комнату удалось отыскать с помощью слуги, выловленного в одном из запутанных коридоров замка. Тот отвел их в крыло, где жили Мастера, и показал покои, выделенные Адонашу: достойное помещение, следовало заметить, - даже немного жаль так поспешно отсюда уходить. Но поприсутствовав на этом фарсе - суде, дальнейшее пребывание под крышей князя Адонаш считал унижением своего достоинства. Пометавшись некоторое время по комнате из угла в угол, размышляя, куда направиться дальше, где искать Джая, и что делать, Адонаш устало присел в кресло, так и не придумав ничего путного.

Их вещи не распакованные лежали в сумках, одежда, которую он сменил, отправляясь на пир, была тщательно вычищена и вывешена на спинке стула, как и балахон монаха. Адонаш поспешно стянул с себя и отбросил в сторону платье, пожалованное князем. Скайси сделал то же самое, с не меньшим отвращением.

Одевшись в привычный костюм, оба они молча направились к выходу - оставаться здесь, даже на остаток ночи, не хотелось.

Адонаш искоса глянул на серьезного, сосредоточенного монаха, выругался, бросил сумку.

- Ладно, Скайси!.. Я попытаюсь. Хотя и не верю, что из моей попытки выйдет нечто хорошее... Но ты будешь знать, что я предпринял хоть что-то! Почти, как Джай... Где он, смарг его скрути?..

- Что ты намерен предпринять?

- Что-нибудь... Жди здесь.

Скайси распахнул широко наивные голубые глаза, уселся на кровать, приготовившись терпеливо ждать. Ни на одном лице Адонаш раньше не видел столько надежды.

Адонаш вздохнул, вышел, осмотрелся. Коридор слабо освещался факелами, через каждую дюжину ярдов воткнутыми в держатели на стенах. По коридору неспешно шел сонный пожилой слуга, с подносом, на котором стояли кувшин с вином и два кубка. Адонаш дождавшись, пока тот приблизится, бесшумно вышел из тени, чем напугал мужчину до полусмерти: слуга пискнул и присел, чудом удержав поднос.

- Где покои князя? - спросил Адонаш.

- Ночь уже... - пролепетал слуга.

- Я знаю, что ночь. Где его покои? Проводи меня.

- Я... я не могу... мне... мне... не велено...

- Я сказал, веди!.. - гаркнул Адонаш, и слуга, дрожа, пошел по коридору впереди, рука его тряслась, отчего пустые серебряные кубки гремели о дно подноса, оповещая об идущих всех спящих и неспящих обитателей замка.