Ветер из Междуморья. Книга 1. Джай

- Другие ведьмы были! Вот Броды – сдали Рыцарям свою ведьму, и живут! Ни одного кафтайфа с тех пор не видывали!

- Это ты про ту, что в Белой роще на сосне висит?

- Про нее самую – Киласа, вдова тамошнего кожедела. Мужа извела, детей собственных малолетних со свету сжила! На самого старосту бродского порчу наложила, он есть не мог, пока ее не повесили! Исхудал, шо скелет! Говорю тебе – убрать нужно эту Аську! В ней ужо ничего от девки не осталося – она скоро кафтайфом станет – вот поглядишь! Говорять, шо она ужо ночью на смаргиху летучую оборачивается!

Дишик сплюнул, но, как заметил Джай, не из-за отвращения к проделкам ведьмы, а скорее выражая презрение к сплетням.

- А как сдадим ее, - не унимался мельник, - так поглядишь, что слизень не придет!

Слизнем они, должно быть, называли гипока. Конечно, в этом году, и в последующие тварь здесь уже не появиться. Гипоки не терпят себе подобных в округе миль в сто. Убитый им – был единственной особью. Только если они в скором времени таки повесят эту несчастную, то припишут исчезновение гипока именно своей борьбе с ведьмачеством, а значит, продолжат с фанатичным рвением убивать женщин, выкалывать им глаза и выставлять, привязанные к деревьям трупы, на всеобщее обозрение.

- Мастер Судеб не одобрит, если вы убьете девушку! – заявил вдруг Скайси.

- Так ужо и не одобрит? – усмехнулся мельник, зло смерив монаха мутными глазками. – Когда это Мастер Судеб был на стороне всяческой нечисти? А как, по-твоему, монах, одобряет Создатель то, шо ведьмы вытворяют: детей жрут, кровь пьют, болезни насылают? Со смаргами кувыркаются? Ежели скажешь, что Он такое ободряет, - Вайк смачно харканул на пол, - то никакой ты не монах! А посланник той самой нечисти! Не зря ж вы с востока пришли – целехонькие! От любого нормального человека тама на востоке побывавшего, и косточек не осталось бы! А вы трое как выжили?

Адонаш привстал, наклонился к Вайку, посмотрел сверлящим взглядом и спокойным ледяным тоном произнес:

- Ты забываешь, селянин, что я Мастер Меча! Меня сожрать не так-то просто!

Мельник побледнел и отпрянул, он и в самом деле, по-видимому, позабыл, что Одаренный боец может убить десятерых, пока падает перышко… На самом деле – десятерых хорошо вооруженных и тренированных воинов, а обычных мужиков – гораздо больше.

- Извиняйте меня, добрые люди, - сказал, вставая, Джай, - но мне нужно отлучиться. Вот сапоги себе купил, а они, зараза – жмут! Схожу-ка я к сапожнику, поругаюсь!

- Так ты ж босым привык… - рассмеялся Дишик, - тебе любой сапог будет не в пору, овца тебя оседлай!

- Не ходил бы ты один ночью! Погодь до утра! – выкрикнул пастух Курог.

- Ага! Да еще и к сапожнику собрался! – подключился мельник. – Ежели тебя синяя смерть не поберет по дороге, то Аська точно сведет со свету!

- Дело они говорять, менястрель, - Дишик стал серьезен, - я тебя чумазого в своей телеге пол дня вез, ты мне, вроде как, не чужой ужо… Не ходил бы ты, подождуть твои черевики!

- Энтих междуморцев нечисть не берет, - доверительно сказал Пуйс – большой дока касательно земляков Джая, - мне купец рассказывал. Казав, шо однажды смарг пришел, его понюхал и не стал жрать. Их мать в детстве в специальной жиже раз скупает – и усе – они для нечисти, что для нас свинячий навоз - подойти противно!

- Правда это? – нахмурился кузнец, обращаясь к Джаю.

Тот ухмыльнулся:

- Чистая правда!..

Вырваться ему удалось лишь после еще одной порции вуривихи. Он направился к выходу под одобряющие слова кузнеца:

- Куница ему в подмышку! Вы только поглядить! Пять чарок в себя влил, а идет прямо, как танцует! Молодец, междуморец! Смарг тебя скрути! Молодец!..

Междуморец-молодец, еще, слава Мастеру Судеб, не скрученный смаргом, направился по окутанной вечерним сумраком деревне к знакомому уже ему дому сапожника. Улицы опустели. Кое-где лаяли собаки, а кое-где подвывали. Раздавалось блеяние, мычание, ржание и прочие звуки, издаваемые домашним скотом в стойлах.

Молодежь, которая, как он видел в других поселениях, обычно прогуливается по вечерам улицами деревни, распевая песни, Джаю не встречалась. За весь свой путь он столкнулся лишь с древней бабкой, волочившей пустое ведро. Поравнявшись с ним, та остановилась и приняла выкрикивать:

- Чего в сумерках один бродишь? Не боишься? Кто такой?

- А ты отчего одна, бабуль? Тоже не боишься?

- Так кому я, старая нужна? А ты молодой есче! Поживи, сынок, поживи – не спеши ложиться с синей смертью-то?

- Что за синяя смерть?.. – заинтересовался Джай, слышавший это выражение уже не первый раз за сегодня.

- Ты чи не знаешь? Откудова ты будешь такой?

- Из Междуморья.

- А… далече… Ну, лучше тебе и не знать… Иди, в дом иди, под крышу… Не шляйся после захода солнца, - и с этими словами бабка поковыляла дальше, а Джай принялся перебирать в уме всех тварей, созданных когда-то Штаймесмаром, размышляя, кто же из них может быть синей смертью. Или это какой-то неизвестный ему вид?

Асия