Ветер из Междуморья. Книга 2. Астри Масэнэсс

- Я уже начинаю вскипать.

- Ты предполагаешь, сколько лет Скайси, и не знаешь этого точно, тогда как меня ты никогда не спрашивал, но тебе известны обо мне все подробности. Понятно, что ты не можешь видеть всех и одновременно, но я никак не могу сообразить, отчего ты не интересуешься Скайси? Из принципа? Просто не желаешь? Боишься ошибиться? Может еще что?

- Ты, Адонаш, раньше не был таким любопытным.

Адонаш пожал плечами. Джай пребывая в благодушном настроении, решил объяснить:

- Бывает, что Дар отказывается показывать мне какого-то человека, его прошлое… И я не особо задумываюсь, почему. Причин может быть очень много, нет ни времени, ни сил, ни смысла разбираться в каждом случае. Так было и со Скайси, но теперь все стало на свои места. Огненосец – особенный Одаренный. Его легче всего находить Пророкам после того, как развернется Дар, и при этом ни один Пророк не может видеть его, пока Дар не развернется, так же, как и Видящий. Мастер Огней – невидимка до проявления Силы, и сигнальный огонь – после проявления.

- А-а-а… - задумчиво протянул Адонаш, Мастер Смерти, в последнее время стал слишком любопытным, чего раньше за ним не наблюдалось.

Джай доел то, что оставил на его тарелке голодный Повелитель Огней – небольшой кусочек сыра и краюшку хлеба, запил вином, сегодня предстояло еще встретиться с Ливио Танэлем, узнать, не нашел ли тот покупателя на его огонек. Встреча эта должна была состояться в полдень в питейной «Чаша победы». То время, которое оставалось у него до полудня, Джай планировал потратить на посещение одного городка, расположенного чуть южнее Браса.

- Присмотри за Скайси, только не дразни его – он еще плохо контролирует Силу, вполне вероятно, что в пылу гнева, он способен не только поджарить тебя, но и гостиницу всю поджечь, - оставил Джай напутствие Адонашу.

Тот хмыкнул, усмехнулся:

- Зато, если он сделает подобное в твое отсутствие – поверит, что это не мы подстроили!

Оелла

1192 год со дня основания Города Семи Огней. Восточная Тария. Город Транас.

1

Джай был в Транасе впервые. Город этот еще очень молод, городская ратуша да несколько прямых улиц с новенькими, но небогатыми домиками. Он появился в подворотне одного из таких домиков, показанной ему в видении, отыскал глазами большую прохудившуюся бочку, лежавшую на боку уж довольно давно, о чем свидетельствовал, оплетавший ее плющ и высокая трава вокруг, которая полностью скрывала отверстие, служившее входом. Джай приблизился, осторожно отодвинул рукой колючий сорняк, привольно разросшийся после недавних дождей, заглянул вовнутрь бочки. Здесь на каком-то грязном тряпье, свернувшись клубочком, лежал ребенок, такой же грязный и одетый в такое же рванье, что и служившее ему постелью. Худенькие ручки обнимали острые коленки, спутанные темные волосы закрывали лицо. Для взрослого бочка маловата, но для этой малышки служит домом на протяжении вот уже четырех лет.

- Пискля! – позвал Джай.

Она не ответила и не пошевелилась, дыхание было слабым, сбивчивым, порой судорожным. Она умирала.

Джай вздохнул, потянулся лазурью исцеления к груди малышки, зависнув перед входом в неудобной позе, но достать ее оттуда было бы сложнее, чем исцелить. Колючий цветок сорняка впился ему в бок сквозь одежду, он не мог его отодвинуть – руки были заняты исцелением. Девочка пошевелилась, задышала глубже и ровней, привстала, наконец, на локотке, посмотрела на Джая блестящими черными глазенками из-под неровно остриженной челки и испуганно пронзительно пискнула:

- Ты кто?

Теперь понятно, за что ей досталось такое имечко.

- Я тебя исцелил, Пискля, выходи!

- Кто ты такой? Откуда меня знаешь? Как ты меня нашел?!! – продолжала пищать девчушка, - Вот, погоди, сейчас пес мой вернется!

Джай знал, что это не пустая угроза. В бочке вместе с девочкой проживал ее пес, размером с хорошего теленка, страшный на вид, но добродушный, как щенок. Если б не этот ее друг, она замерзла бы зимой, но от смертельной болезни, подхваченной малышкой на улицах Транаса (не мудрено при такой жизни подхватить болезнь: питаться объедками, мокнуть под дождем, кутать среди холодной зимой ступни в тряпье, вместо обуви, ночевать в бочке), пес спасти не мог.

- Выходи, Пискля, не боюсь я твоего пса. А тебе я зла не причиню!

- Не выйду, пока не скажешь, кто ты такой и чего от меня хочешь?

- Я Астри Масэнэсс, слыхала про такого?