Ветер кружит листья (СИ)

Рой оставил дверь полуоткрытой и ушел в дом. Кенара, недоумевая, вошла. В комнате уже стояла кое-какая мебель: небольшой изящный диван, столик и кресло. Девушка медленно прошла в кухню. Рой сидел на табурете за столом, уронив голову на руки. На столе лежал закрытый альбом для фотографий, кунай и повязка шиноби — реликвии глубокого горя. Кенара села на второй табурет. Ей хотелось уйти и дать Рою побыть наедине с его воспоминаниями, но она чувствовала ответственность за его душевное состояние, а также тупую боль — жалость по отношению к другу. Что ей нужно сказать, что нужно сделать?

Кенара робко коснулась его плеча, взяла его за руку. Рой вздохнул, как раненное животное, и приподнялся.

— Сегодня ее день рождения, — произнес он. — Ты не знаешь, но она погибла из-за меня, защищая меня. И я думал о том, сколько еще погибнет людей в ближайшее время.

Рой поднял глаза на Кенару.

— Я думал о тебе и Набу, о том, что если вы тоже умрете… я не хочу больше жить. Не хочу жить в этом склепе, где смерть отплясывает на трупах наших любимых, пьет их кровь и хохочет нам в лицо… Боль от бесконечных потерь сжигает душу до пепла, до пепла, Кенара!

— Тише, тише, — девушка крепко обняла его. — Вот я, я здесь, я не умерла и клянусь, я не умру на этой войне!

— Я ведь любил ее… Ты понимаешь? Я ее любил! Но никогда не говорил ей об этом, боялся, что она видит во мне лишь своего маленького братишку…

Кенара знала, что Рой был усыновлен семьей Сэмпару.

— А теперь она никогда этого не узнает. И эти слова, не сказанные слова, они жгут мне душу, не дают мне спокойно жить. Я никогда не прощу себе, что не сказал ей…

У девушки перехватило горло от этих признаний, она не знала, как себя вести, поэтому просто обнимала его. Рой крепко вцепился в нее, как в свою последнюю надежду, и стискивал зубы, чтобы не заплакать. Кенара выждала некоторое время, а потом отстранилась и взглянула ему в лицо.

— Ты стал очень важным человеком для меня. Ты — лучший друг Набу. Рой, ты дорог тем, с кем тебя связала судьба, и твоя жизнь принадлежит не только тебе. Пожалуйста, береги ее, какой бы горькой она не была…

Этот вечер был тяжелым, разговор затянулся до ночи, но Кенара не ушла, пока не уложила Роя спать и не убедилась, что он заснул. Ни одна из ее миссий не была такой сложной.

На следующее утро Кенара решила навестить Набу и Футабу, которые жили в своем новеньком домике у восточной стенки кратера. Она пришла пораньше, чтобы застать их до ухода на службу. Футаба обрадовалась, усадила девушку за стол и принялась угощать сладостями, которые мастерски готовила. Набу сидел тут же и улыбался, переводя взгляд с одной на другую, он выглядел счастливым.

«Они словно не знают, что началась война», — с удивлением подумала куноичи.

— Мы собираем палатки и медикаменты, ускоренно обучаем генинов со склонностью к медицинским техникам, так что в госпитале все ходит ходуном, — сказала Футаба.

— Как твое самочувствие?

— О, мне стало намного лучше, я чувствую прилив сил и если бы не все эти печальные события…

— А я тебе говорю, что сейчас самое лучшее время, — заметил Набу.

— Давай лучше подождем, пока Объединенная Армия разобьет Мадару, тогда всем будет спокойнее…

— Но я хочу мечтать о возвращении к жене, а не к невесте, — мягко возразил Набу, и Кенара поняла, что речь идет о свадьбе. Как будто ее товарищ верил, что узы брака станут своеобразным оберегом. Может, в этом и был какой-то смысл, может, любовь способна защитить от смерти, хотя бы в некоторых ситуациях.

Набу и Футаба нежно спорили, улыбаясь друг другу и излучая глазами тепло. Кенара чувствовала себя не в своей тарелке и давилась сладким соевым шариком, который ей не хотелось есть, но она еще не научилась возражать с улыбкой, так что была не в состоянии отвергнуть гостеприимные порывы Футабы.

— Кажется, я опаздываю, — пробормотала она, вставая из-за стола. — Сердечно благодарю за угощение, но мне пора…

Оказавшись на улице, куноичи не успела вздохнуть с облегчением, как увидела на другом конце улицы Неджи и Тен-Тен, которая увлеченно рассказывала о том, насколько арсеналы Деревни Листа готовы удовлетворить нужды армии в различном вооружении. Неджи уже ознакомился с этой информацией, так что слушал со снисхождением и не очень внимательно. Увидев Кенару, он не кивнул, как делал обычно, а улыбнулся своей сдержанной улыбкой. Кенара, сделав отчаянное усилие, проглотила остатки липкой сладости и подошла поздороваться. В итоге она дошла с друзьями до штаба, а потом уже отправилась по своим делам, предварительно договорившись с Тен-Тен встретиться вечером.

Кенара и Тен-Тен медленно шли по улице в расслабленном после бани состоянии. Мягкий свет фонарей приятно ложился на дорогу и стены домов. Тен-Тен улыбалась, пока наконец не произнесла вслух:

— Ты становишься просто другим человеком, когда разговариваешь с ним.

— По-твоему, у меня раздвоение личности? — едко поинтересовалась Кенара, желая соскользнуть с неловкой темы.