Ветер кружит листья (СИ)

Неджи кивнул. Девушка волновалась, и всякие глупости приходили ей на ум. Почему, например, нужно выражать свои чувства именно в словах? В красноречии она в такие моменты не сильна, зато тело ее готово драться. Почему нельзя сразиться, победить его и… Усилием воли она заставила себя произнести:

— Неджи, ты должен знать прямо сейчас, что ты… очень дорог мне, — Кенара совершила героическое усилие и взглянула ему в глаза. Она не видела его лица, не замечала его выражения, она видела лишь свет его глаз. — Так что, пожалуйста, будь осторожен. И еще я… — она хотела сказать «люблю тебя». Кенара собиралась сделать это, потому что верила, что эти слова уберегут его от грядущей беды.

Но в этот момент в конце улицы показался связист из клана Хьюга и прокричал:

— Неджи-сама! Сообщение из Штаба!

Неджи невольно сделал движение рукой, и генин остановился, поджидая его. Невозможно было сказать, что происходит в душе у молодого Хьюга, но девушке показалось, что глаза его потеплели. Он сказал ей:

— Мы продолжим наш разговор позднее, так что, пожалуйста, Кенара, возвращайся живой с этой войны.

Неджи слегка поклонился и поспешил к своему связисту. В конце улицы он обернулся, но Кенара не могла сказать, на нее он смотрит или прощается с родным домом. Дорогое ей лицо исчезло в предрассветных сумерках, в суматохе зарождающегося дня. «Береги себя», — тихо сказала девушка и с горечью подумала о том, что Хьюга Неджи никогда не берег себя.

Батальон под командованием Кенары входил в состав Третьей дивизии Объединенной армии шиноби. Третья дивизия подчинялась Хатаке Какаши и состояла в основном из шиноби, способных к техникам на ближних и средних дистанциях. Вскоре стало известно, что силы врага состоят из мертвецов, пробужденных техникой Якуши Кабуто под названием Эдо Тэнсей, и клонов белого Зецу. Эти клоны способны были вытягивать чакру своей жертвы, передвигались они под землей и численно превосходили силы Объединенной Армии. Третья Дивизия занимала позицию у границы Страны Тумана и Страны Молний, ожидая атаки противника.

Новости приходили в основном от диверсионных и разведывательных отрядов, наконец поступил приказ выдвигаться навстречу противнику — 20-тысячной армии белых Зецу. Батальон Кенары был своеобразным заслоном с левого фланга, занимая самые южные позиции войска, растянувшегося вдоль границы. В то время как Какаши и ближайшие к нему формирования столкнулись с оживленными Забузой, Хаку, Пакурой и Гари, выдающимися шиноби разных стран, двенадцать взводов под командованием Кенары остановили движение, ожидая приказов из Штаба. Кенара и ее люди занимали возвышенность, с которой просматривалась каменистая равнина, простирающаяся до самой границы со Страной Тумана.

На камне рядом с Кенарой сидел Кибун, молодой человек, отвечающий за получение и передачу информации посредством телепатической связи. Куноичи прохаживалась и смотрела то на север, где сейчас сражались ее товарищи, то на запад, откуда могли появиться войска противника. В ее личном взводе находился юноша с бьякуганом. На вид ему можно было дать лет четырнадцать, он был генином. Кенара время от времени просила его осматривать окрестности и особенно пространство под поверхностью земли. Пара человек с техниками Стихии Земли использовали своих клонов, чтобы вовремя засечь Зецу, если те появятся.

— Кенара-сан! — воскликнул юноша. — На двенадцать часов к нам быстро приближаются два человека!

Очень скоро их можно было различить невооруженным глазом: это были, видимо, два порождения техники Эдо Тэнсей, оживленные мертвецы.

— Я выйду навстречу, со мной — капитаны Набу и Рой и ты, Кибун. Остальным капитанам и взводам оставаться на позиции, просматривать окрестности на наличие врага.

Кенара была уверена, что сможет защитить товарищей с помощью техники Тысячи крепостей, которую теперь могла создавать почти мгновенно, без печатей. Всем было приказано надеть гарнитуры для связи на небольших расстояниях, крепившиеся к уху и шее. Отряд шиноби из четырех человек выдвинулся вперед и вскоре встретился с двумя оживленными мертвецами среди каменистой равнины, поросшей бледной травой. Это были женщины, одна высокая, в строгой, как будто военной форме темно-фиолетового и кофейного цветов, с гладко зачесанными черными волосами, другая чуть ниже. Более низкая женщина носила весьма короткую серую шелковую тунику, перехваченную в талии фиолетовым поясом. Это одеяние почти не прикрывало «рельефные ножки», как однажды выразился Куроко, открывая взору крутые икры и красивую линию бедер. Кожа женщины имела оливковый оттенок, лицо ее было широким и плоским, с раскосыми глазами, излучавшими когда-то серебристый свет. Серебряные волосы прикрывали шею и были очень густыми. Верхняя их часть была стянута от самого лба в две косы — «хвосты дракона», убегающие к затылку и покоящиеся на остальной массе волос. На груди и спине крест-накрест была накинута портупея с кунаями и сюрикенами.

— Кажется, мы довольно далеко от дома, — произнесла женщина. — Как я и говорила тебе, Раска, мы мертвы, не стоит питать иллюзий.