Ветер кружит листья (СИ)

«Вот уже второй человек, который говорит мне это, — подумала Кенара. — Я бы полжизни отдала, чтобы услышать нечто подобное от тебя, Неджи. Впрочем, у меня может уже и не быть этих полжизни».

— Приятнее, чем убивать беззащитных, не правда ли?

Тсурэн рассмеялся.

— Если бы был хоть один шанс из тысячи, что ты согласишься и не обманешь меня, я бы предложил тебе стать моим учителем. За эту нашу встречу я так далеко шагнул вперед…

Кенара вздрогнула.

— Между нами невозможно ничто, кроме этого боя.

— Тем он прекраснее, — заметил Тсурэн. — Твой ход.

«Он потратил много чакры», — подумала Кенара. Она распечатала второй ремень с сюрикенами и застегнула его вокруг талии. Ее противник стоял на самом краю обширного карьера, образовавшегося, когда советник вырвал огромный пласт льда. «На этой площади слой ледяного покрова уменьшился на два-три метра, так что мой земляной дракон вполне может пробить остатки льда и вырваться на поверхность. Здесь странная почва, мерзлая, вязкая, похожая на глину, тем лучше», — девушка посмотрела на небо и поняла, что уже началась вторая половина дня.

«Нельзя позволить ей приблизиться к куполу или дать разрушить его, — думал Тсурэн, — но и удаляться от него нельзя». Советник спрыгнул в карьер и сделал несколько шагов навстречу Кенаре. Куноичи сложила печати и приложила обе руки ко льду под ногами. Через несколько секунд лед под Тсурэном треснул и, едва он успел отпрыгнуть в сторону, трещина разошлась, выпуская на волю земляного дракона. На этот раз, имея запас времени и возможность сосредоточиться, Кенара постаралась напитать его чакрой, сделать больше и сильнее, так что ее дракон мог вспарывать лед в наиболее тонком месте, двигаться на поверхности льда и, разбивая его, нырять обратно в почву. Советник уворачивался от его ударов мордой, лапами или хвостом, использовал длинные прыжки и вырывал на поверхность ледяные лапы, чтобы удержать земляного дракона. Каждый раз, как дракон уходил в почву, Кенара напитывала его чакрой.

В один такой момент, когда она, спустившись в лунку, коснулась руками почвы и сосредоточилась на передаче чакры, Тсурэн метнул в нее Ледяную стрелу. Куноичи едва успела отпрыгнуть в сторону и поняла, что нельзя выпускать соперника из поля зрения. Она попыталась попасть в него сюрикенами, но не смогла.

Так бой продолжался какое-то время: ледяные лапы и земляной дракон боролись друг с другом, Кенара и Тсурэн то уклонялись, то приближались, чтобы вмешаться, метали друг в друга стрелы из чакры и холодное оружие. Советник мог на ходу создавать лапы изо льда, а Кенаре приходилось спускаться к обнаженной земле, чтобы поддержать свою технику или создать ее заново. Обширное пространство, на котором проходило сражение, превратилось в крошево из земли и льда, хотя кое-где еще сохранялись нетронутые белоснежные островки.

В конечном итоге силы оказались равны и надежды обеих сторон достать друг друга в удобный момент не оправдались.

Тсурэн сделал последнее усилие, десять лап крепко сдавили дракона и сжимали его, пока он не рассыпался. Тогда советник упал на одно колено — его чакра была на исходе.

Кенара отбросила опустошенный ремень и выпрямилась. Она чувствовала, что у нее самой осталось не так много сил.

Ее противник отступил и в несколько прыжков достиг ледяного купола, под которым покоилась его мертвая сестра. Тсурэн скрылся под куполом и почти сразу же вышел. Он остановился и, подняв руку и сжав кулак, обрушил купол кусками льда над телом Мирэн.

Куноичи посмотрела на свои руки и увидела, что осталось совсем мало символов, обозначавших оружие. Она распечатала пару кунаев и прыгнула навстречу врагу. Тсурэн сжимал в кисти блистающий клинок — кинжал, снаружи белоснежный и полупрозрачный, как лед, а внутри с фиолетовым отблеском, придававшим лезвию и рукояти легкий сиреневый оттенок, словно во льду замерзла фиалка. Второй рукой он отцепил от пояса черный кинжал с зубцами на гарде.

— Ведь ты предпочитаешь ближний бой? — спросил он, остановившись в двадцати шагах от девушки.

— Что за оружие? — спросила Кенара.

Тсурэн развел руки в стороны.

— Этот зовут Вечная любовь, — он поднял выше ониксово-черный кинжал. — А этот — Вечная жизнь, — советник приподнял бело-сиреневый клинок.

— Мой клон сражался с тобой и твоей Вечной любовью. Кажется, этот кинжал ломает другие клинки? Он необыкновенно прочный…

— Да, в умелой руке он способен преломить любой другой клинок.

«Значит, и у второго есть необычные свойства, нужно быть крайне осторожной», — подумала Кенара.

«Моя чакра на паутине должна была ослабить ее, она не может идеально владеть своим телом и достичь максимума скорости», — подумал Тсурэн.

— Кстати, мне нужно быть осторожным, чтобы ты не подмешала свою чакру в воздух, которым я дышу, — заметил он. Нижнюю половину его лица от глаз до подбородка закрыла черная маска из чакры.

— Ты правда быстро учишься, — сказала Кенара и бросилась вперед.