Ветер кружит листья (СИ)

«Пусть тратит остатки чакры на эти жалкие копии, — подумал Тсурэн, — я отобьюсь от них одной лишь Вечной Любовью, а когда она сама нападет под их прикрытием, создам Ледяную глефу и достану ее!»

Советник этого не видел, но за спинами двух клонов Кенара создала еще одну копию, оставила ее вместо себя, а сама ушла под землю. Третий клон имитировал свою хозяйку и держал руки прижатыми к земле, как будто собирался создать еще клонов. Кенара под землей пробралась ближе к Тсурэну. В это время советник уже покончил с первой парой клонов, одного рубанув, а другого пронзив кинжалом. Тогда Кенара создала рядом с собой четвертого клона, пустила его немного вперед, а затем выбралась на поверхность сама.

Клон бросился на Тсурэна, но смог отвлечь его внимание совсем ненадолго. Превратившись в грязь от мощного рубящего удара, копия Кенары рассыпалась. Советник отступил на чистый лед и поднял глаза. Кенара попыталась лишить свое лицо всякого выражения и прыгнула вперед. Она решила пожертвовать кунаем в правой руке, чтобы усыпить бдительность противника. Кунай попал на гарду Вечной любви, задержался на ней всего на секунду, а затем преломился.

Но Кенара не успела нанести удар кунаем в левой руке, перед ней мелькнула черная молния и узкое лезвие вонзилось в ее тело с левой стороны, выше груди и ниже ключицы. В это мгновение прозрачные серые глаза встретились с темно-синими… Тсурэн хотел вытащить кинжал и нанести удар снова, но Кенара воткнула кунай прямо в его запястье и надавила, пытаясь отвести руку советника вверх и назад и заставить его выпустить Вечную любовь. Пальцы Кенары дрожали из-за воздействия чакры противника, пальцы Тсурэна — из-за боли и перебитых мышц. Тогда он потянул левую руку ко лбу Кенары, но она быстро подалась вперед и в сторону и ударила его кулаком правой руки по лицу. Удар получился слабым из-за особой чакры и не нанес серьезного урона, но Тсурэн покачнулся, отпустив рукоятку Вечной любви. В эту же секунду правая рука Кенары подобно змее метнулась к груди, вырвала кинжал из раны и изо всех оставшихся сил вонзила его в грудь советника.

Куноичи почувствовала, как черное лезвие срезало ребро, как тростинку, и вошло вглубь. Как только Вечная любовь проникла в сердце Тсурэна, она треснула и взорвалась на несколько черных осколков. Кенара быстро отдернула руку. Левая ее рука вытащила кунай, торчавший в запястье противника, перехватила его на лету и сверху вниз воткнула в шею с правой стороны. Высокий темный воротник из плотной ткани быстро намок от брызнувшей крови.

Тсурэн не мог вздохнуть, маска его растаяла, перед глазами потемнело, но он не мог примириться с мыслью о поражении, а жизнь еще не до конца покинула его. Все силы, что еще пульсировали в нем, он вложил в свои руки: раненной правой рукой схватил Кенару за запястье, а левую вытянул и направил ей в лицо. Губы его шевельнулись, но вместо слов из горла вырвался лишь поток крови. Последнее, что он видел в жизни, была его ледяная стрела, в лучах холодного света несущаяся прямо к темно-синим глазам.

Куноичи отклонилась влево, пытаясь вырвать свою руку из руки Тсурэна, и инстинктивно отвернулась, но его техника все же задела ее. Шлейф враждебной чакры, несшийся за ледяной стрелой, заставил сознание девушки отключиться. Тсурэн и Кенара вместе упали на лед, их пальцы почти соприкасались, и со стороны могло показаться, что это влюбленные, которые погибли одновременно, в последнее мгновение пытаясь коснуться друг друга.

— А ну-ка, иди сюда, младший отпрыск семьи Масари! — мощный голос тети Инари раскатился по всему тренировочному полигону.

Кенара втянула голову в плечи и медленно подошла. Тетя схватила ее за руку и потащила домой.

— Что я опять сделала не так? — возмущалась Кенара, надув щеки и стараясь скрыть болезненную хромоту на правую ногу.

— Это я у тебя должна спросить, — отрезала тетя и не проронила больше ни слова, пока не привела племянницу в сад возле особняка. Здесь их поджидала Нинаки.

— Показывай правую ногу, — строго сказала она младшей сестре.

Кенара надулась еще больше, плюхнулась на скамейку и быстро закатала широкую штанину. Правое колено безобразно распухло, на нем красовалась глубокая ссадина и несколько кровоподтеков на фоне огромного синяка.

— Поранилась и, вместо того, чтобы обратиться за помощью к сестре-медику, сбежала из дома! — воскликнула Нинаки. — Ну почему ты так поступаешь?!

— Будь добра отвечать, — холодно добавила тетя.

— Я просто не хотела никому доставлять проблем…