Ветер кружит листья (СИ)

Кенара брела по льду, припорошенному снегом, к своему тайнику, в котором оставила теплую одежду, рюкзак и, самое главное, широкие лыжи. Она иногда останавливалась, так как не могла надышаться и чувствовала слабость. Встав на лыжи, девушка на время обрела уверенность, что сможет выбраться из ледяной пустыни, но звездное небо с пробегающими по нему огромными тучами, казалось бесконечным, и повсюду простирались белоснежные холмы или равнины. Ночь не заканчивалась, как и дорога сквозь снег, но у Кенары заканчивались силы. В глазах поминутно темнело, начался кашель с кровью. И все же она брела, переставляя лыжи и втыкая палки в тонкий слой снега. Там, где снег раздувало ветром, девушка поскальзывалась и ругалась про себя. Вскоре она начала понимать, что принять решение жить было проще, чем осуществить его. Наконец, закралась мысль о том, что она потеряла ориентир и заблудилась.

В эту нелегкую минуту ветерок разогнал тучи и на небе показалась полная жемчужная луна. Она как раз освещала дорогу и сияла впереди как воплощенная надежда, идеальная, без малейшего изъяна. Когда из-за горизонта начали выплывать стены города, Кенара остановилась на целую минуту и заплакала, хотя ругала себя за эту слабость.

В гостинице девушка провалялась два дня, не вставая с постели, и только пила воду. Ей стало хуже, ко всем прочим недомоганиям добавился сильный жар. Как-то среди ночи она открыла глаза и увидела, как в комнату входят два человека в плащах. Когда дверь за ними закрылась, эти люди превратились в Шизуне-сан и Руюгу.

— Что, она плоха?

— Не знаю, я еще не поняла. Кенара, ты меня слышишь?

— Отодвиньте занавеску, я хочу увидеть луну, — произнесла девушка.

— Новолуние сегодня, — сказал Руюга.

— Но я видела позавчера…

— Наверное, это бред, — Шизуне потрогала лоб девушки. — Да, жар у нее сильный.

Кенара в этот момент преспокойно повернулась на бок и заснула.

Утром Шизуне и Руюга никуда не делись. Одна дремала, сидя на полу у ее постели, другой спал в мешке в углу. Первое, что ощутила девушка — это возможность вздохнуть полной грудью. Не считая легкого головокружения, она чувствовала себя почти здоровой, только обессиленной. Кенара села в постели и тронула Шизуне за плечо. Та кое-как разлепила глаза.

— А, Кенара, рада тебя видеть в сознании. Я очистила твои легкие и заживила рану, но… вот со шрамом на лице ничего не смогла поделать. Даже не знаю, вроде и времени прошло не так много, но почему-то он не зарастает по-хорошему, прости…

— Шизуне-сан, вы меня спасли, спасибо вам за это. А лицо… Какая разница?

Кенара вскочила с постели и настойчиво подтолкнула к ней молодую женщину.

— Давайте, прилягте, вы потратили много чакры, вам надо отдохнуть.

Шизуне попыталась было возражать, но уже через минуту уснула.

— Эй, Руюга, — тихо позвала Кенара.

— Чего? Проснулась уже? — юноша приподнялся. Его вьющиеся волосы в полном беспорядке торчали надо лбом.

— Ты ведь говорил, что мы не друзья…

— Заткнись, — ответил он и завернулся в одеяло с головой.

Шестой Хокаге против обыкновения очень рано явился на службу. Сначала он заперся в кабинете вместе с Шизуне и Руюгой, больше часа принимая от них отчет, затем попросил позвать Кенару. Куноичи задержалась перед дверью. Она держала в руках повязку с символом Деревни Листа, которую, уходя домой, вручил ей Руюга. Он носил ее с собой с того дня, как обнаружился побег Кенары. В конце коридора, зевая, показался Шикамару. Он удивился, увидев Кенару и шрам на ее лице, но напустил на себя равнодушный вид и засунул руки в карманы.

— О чем задумалась? — небрежно спросил он.

— Думаю, имею ли я право носить этот символ после того, как отказалась от него.

— Ха, если ты ждешь от меня философских рассуждений на эту тему, то их не будет, — Шикамару усмехнулся. — Но знаешь, если все считают тебя собакой и при этом ты лаешь и гоняешь котов, стоит ли слишком много размышлять о том, являешься ли ты собакой в действительности?

— Понизили меня с тигрицы до собаки, Шикамару-сан? — улыбнулась Кенара.

В этот момент дверь распахнулась и на пороге показался Какаши. Он выразительно поднял брови и спросил:

— Ты собираешься заходить или нет? Шикамару, тебя я тоже жду, но позднее.

Какаши уселся за стол, Кенара встала напротив него, по ту сторону стола.

— Я лишь хотела сказать, что, если Даймё Страны Льда потребует у вас мою голову, я готова нести ответственность за собственные решения. Не хочу, чтобы у Деревни Листа возникли из-за меня проблемы.

— То есть, мы должны будем спокойно смотреть на арест и суд над нашим шиноби? Это становится делом принципа и, боюсь, все не закончится так просто… Если только твоя вина будет доказана.

— Вам не приходило посланий из Страны Льда?

— Пока еще рано, наверное. Кстати, в следующий раз будь добра являться по форме.

Кенара медленно подняла руки ко лбу и завязала повязку с символом Листа. Лицо ее сделалось серьезнее, синие глаза сверкнули из-под протектора.

— Какое наказание полагается мне за неподчинение и побег?

Какаши вздохнул.