Ветер кружит листья (СИ)

Пока агенты добывали хворост и разводили огонь, Казекаге коротко объяснил, зачем вызвал куноичи.

— Мы думали, что переловили всех Шакалов, но совсем недавно мои люди наткнулись на следы стоянки на территории Пустыни Демона. Я хотел, чтобы ты взглянула на это место и помогла определить, имеем ли мы дело с ускользнувшими от нас членами банды или с какими-то новыми силами, копирующими ее.

— Если кто-то из Шакалов сумел скрыться, это очень плохо. Они опять опутают своей сетью весь юг, — нахмурившись, произнесла Кенара.

В этот момент подошла девушка в маске и сказала:

— Все готово, Гаара-сама.

Кенара впилась в нее глазами. Ей показалось, что между маской и капюшоном змеилась прядь золотисто-рыжих волос. Куноичи посмотрела на Гаару и встретила его пристальный взгляд.

— Давай сядем к огню и выпьем чая. Мари, Кан, разделитесь и проверьте долину на наличие засад в радиусе двух километров.

Этот приказ имел смысл только в двух случаях: если Гаара опасался преследования или если он хотел удалить своих людей, чтобы побеседовать с Кенарой наедине.

— Признаюсь, мне было любопытно, как быстро ты их узнаешь, — сказал Каге.

— Куроко и Шэнрё? — произнесла куноичи. — Но я думала, их казнили два года назад?

Гаара смотрел, как над костром взлетают и вспыхивают хлопья пепла.

— В Деревне Листа есть клан Яманака, шиноби которого умеют проникать в сознание человека. Тебя не удивит, если я скажу, что в Деревне Песка есть шиноби с похожими способностями. Они разработали уникальную технику стирания воспоминаний, при которой не страдает личность человека, сохраняются некоторые умения и навыки, не ухудшается качество работы мозга и его контроля над телом. Я решил, что в некоторых случаях лишать преступников прошлого более гуманно, чем лишать их жизни.

— Очевидно, да, — заметила Кенара. Она была удивлена. — Я даже рада, что они живы и больше никому не приносят вреда. Хотя, если честно, мне не по себе в их компании, но, думаю, со временем это пройдет.

— Их многие знали в деревне, поэтому было решено сделать из них спец агентов и обязать носить маски. Другие шиноби старших званий посвящены в эту тайну. Должен сказать, не всем это нравится, кто-то считает, что они все еще опасны.

— А сами они что думают о своем прошлом?

— Потеряли память на миссии, — ответил Казекаге. — Мари и Кан — сироты, брат и сестра, с ранних лет несшие службу в специальном подразделении…

— Брат и сестра?! — воскликнула куноичи. — Но ведь они любили друг друга! Не слишком ли это жестоко? А если они испытают влечение вновь?

Гаара покачал головой.

— От воспоминаний не осталось и следа, прошлое не сможет на них повлиять, а в настоящем… они брат и сестра.

Гаара и Кенара какое-то время молча пили чай. Куноичи думала о тех, кто был убит ее рукой, а мог бы получить второе рождение, если бы она знала о такой возможности. Каге внимательно смотрел на ее лицо.

— Что ты думаешь об этом? — спросил он.

— Это нравится мне больше, чем смерть, — ответила девушка.

— Конечно. Но я другое имел ввиду. Эта техника может быть применена не только к преступникам, но и к людям, для которых прошлое является неиссякаемым источником боли, — в мягком взгляде светло-голубых глаз отражались понимание и сочувствие.

— Неужели я произвожу такое впечатление? — невесело улыбнувшись, спросила Кенара.

— Ты производишь впечатление человека, у которого в жизни осталось лишь любимое дело. Оно и в дальнейшем останется у тебя, но также ты получишь возможность начать с чистого листа в других сферах. Если ты хочешь иметь брата или сестру, даже мать или отца, это возможно. Твое сердце будет свободно: ни сожалений, ни тоски по безвозвратно ушедшему или тем, кого больше нет.

Гаара имел своеобразную манеру разговаривать. Его голос был мягким, завораживающим. Кенара молча внимала ему, будто слушала прекрасную мелодию.

— А как же мои обязательства перед Деревней Листа? — тихо спросила она.

— Тебе придется стать шиноби Деревни Песка, иначе я не смогу обеспечить то, что предлагаю. Я руководствуюсь в этом деле не только дружескими чувствами к тебе, но и интересами своей деревни. Такой шиноби, как ты, — драгоценное приобретение для нас.

Кенара посмотрела Казекаге в лицо.

— У вас будут неприятности с Какаши. Вряд ли он простит переманивание одного из своих людей в другую деревню и даже страну.

— Я говорил с Какаши, — спокойно ответил Гаара. — Это был долгий и тяжелый разговор, но в конечном итоге он оставил право выбора за тобой.

— Не может быть! — воскликнула Кенара.

Гаара кивнул.

— «Пусть она сама решает», — таковы были его последние слова в той беседе.

«Значит, Какаши был уверен, что я откажусь», — подумала Кенара.