Ветер кружит листья (СИ)

— Какая ирония, — усмехнулся Рипа. — У меня есть пленник и есть прекрасное средство его разговорить, но мне ничего не нужно: я и так знаю кто вы и зачем пришли, шиноби Листа.

Футаба села и оперлась спиной о стену. Ее страхи теряли над ней власть, ведь все плохое уже случилось. Ее мутило, и она была уверена, что ей дурно от самой себя. Постыдное малодушие! Накануне она вела себя не достойно шиноби. Футаба вспомнила, как однажды принимала роды у молоденькой девушки по имени Мизэки. Мизэки смертельно боялась рожать и, когда пришло ее время, металась в ужасе во время схваток. Через пару часов у девушки началась настоящая истерика, но ребенок уже находился в родовых путях и было поздно резать живот. Тогда Футаба приняла решение усыпить девушку и доставать ребенка с помощью лент чакры. Все прошло хорошо, чакра Футабы защитила дыхательные пути малыша, он появился на свет и сам закричал, но у Мизэки началось кровотечение, которое на фоне слабости организма и бессознательного состояния роженицы невозможно было остановить. Однако благодаря вливанию крови и чакры самой Футабы Мизэки выжила — чудо произошло. Куноичи сама оказалась на грани смерти, возвращая девушку с того света. Она навсегда запомнила, как губителен может быть страх, как он может парализовать. Страх, который едва не стоил жизни ребенку, его матери и ей, принимавшей роды.

И после всего этого Футаба позволила себе бояться! Лучше было бы умереть в бою, чем оказаться в плену и тем самым подтолкнуть в ловушку своих товарищей…

— Да, если разбавить чернила молоком, пожалуй, получится цвет твоих глаз, а? — насмешливо спрашивал Рипа. — Но как добиться такой чистоты, такой ясности? Видишь ли, хотя Великий Джашин никогда не пресытится жертвами, иногда я бываю избирателен. По крайней мере, мне приятно препровождать ему души из красивых и сильных тел, как, например, твое. Хотя, — широкая улыбка сделалась еще шире, — в твоем случае это еще и двойная порция душ. Очень удобно!

«Что он там несет?» — с удивлением думала девушка. Постепенно ужасающая правда доходила до ее сознания.

— А вот и решение! Разбавим чернила слезами? — Рипа рассмеялся. Этот смех казался таким добродушным, как и ямочки на его щеках и подбородке. Однако на лице добряка горели глаза настоящего маньяка.

Футаба опустила голову, слезы закапали с ее длинных ресниц. Как же так? Они с Набу уже давно хотели ребенка, но из-за проблем со здоровьем это было для нее пока невозможно. И вот… в такой момент! Когда она должна умереть, когда она не способна защитить во чреве собственное дитя! Ну почему ей не стало дурно хотя бы за день до миссии, она бы догадалась, она могла бы предположить… Никто не отправит беременную девушку на миссию без самой острой на то необходимости, Шизуне-сан не отпустила бы ее, и все было бы в порядке! Набу, Футаба и их малыш, маленькое чудо. Теперь это чудо — во власти чудовища…

— Фа, покорми ее и дай ей чай.

Молодой мужчина принес с поклоном чай своему учителю, затем на подносе на пол перед пленницей поставил глиняную чашку с горячим напитком и пару онигири на виноградном листе.

— Можешь развязать ей руки, она не шевельнется, чтобы не повредить своему ребенку.

Темно-карие глаза Рипы впились в глаза Футабы. Она увидела в них угрозу. Да, этот человек сделает так, что она будет даже рада смерти.

Отряд шиноби двигался к юго-восточной части плато. Неджи сделал знак остановиться. Он стоял на толстой ветви дуба, оплетенного снизу диким виноградом. Кенара и Ли замерли на соседних деревьях.

— Я хочу попробовать применить одну технику.

— Мы поэтому остановились? — спросила Кенара и отпустила кунай, который начала было доставать из поясной сумки.

Неджи кивнул.

— Искусство Мягкой ладони, Удар тела! — вокруг шиноби вспыхнуло и погасло голубое сияние.

— Неджи высвобождает чакру через свои тенкетсу, — тихо пояснил Ли.

«Очередной его козырь, — подумала Кенара. — А много ли козырей у меня?»

— Думаешь, это поможет очистить бьякуган? — спросила она вслух.

Неджи повернулся лицом к товарищам.

— Я подумал, что чакра Рипы может покинуть мое тело вместе с моей чакрой, но этого недостаточно. Она все еще блокирует мой бьякуган. Возможно, если я выпущу максимум чакры, мои глаза очистятся.

— Но тогда ты будешь ослаблен! — воскликнул Ли. — Нельзя растрачивать чакру перед битвой с противником!

— Ли прав, — сказала Кенара.

Неджи пожелал объясниться.

— Нам будет трудно найти дом, о котором говорил Ре, к тому же, там нас наверняка ожидает ловушка. Без бьякугана идти на штурм будет слишком рискованно, и я в любом случае не смогу сражаться в полную силу. Поэтому я хочу попытаться избавиться от проклятия именно сейчас, чтобы хоть немного восстановиться до сражения.

Кенара кивнула, признавая разумность его решения.

Неджи повторял технику высвобождения чакры через все тенкетсу своего тела до тех пор, пока не почувствовал, что снова сможет применить бьякуган. Однако особой силы его глаз хватило лишь на секунду: у Неджи осталось слишком мало чакры, чтобы управлять бьякуганом. Командир протянул руку и оперся о ствол дерева.