Ветер кружит листья (СИ)

Раньше он только в книгах читал, что можно проговорить всю ночь напролет, а теперь с удивлением заметил, что уже наступило утро. В роще пели жаворонки и соловьи, Ли — ранняя пташка — тоже вскочил и принялся делать растяжку. Он уже не удивлялся, что его товарищи предпочли сну долгие разговоры, в конце концов, Неджи тоже человек, хоть и очень сдержанный.

— Какая жалость, что мы не можем развеять гендзюцу, — сказал Ли. — Мы могли застать врага врасплох этой ночью.

— Да, скорее всего, придется ждать вылазки с их стороны.

— Но у них там огород и колодец, они могут засесть в своем логове надолго, — разочарованно протянул Ли.

— Неджи, а что, если Рипа чувствует наше присутствие? — произнесла Кенара. — Когда мы только вошли на плато, враг напал на нас, и ему удалось даже исказить твое зрение.

— Мы могли попасть в ловушку, которую не заметили и которая оповестила о вторжении на плато своего хозяина, — ответил командир. — С того момента, как я смог увидеть Рипу, спрятавшегося за гендзюцу, его поведение совершенно не изменилось. Он ведет себя спокойно и не делает ничего особенного. Либо он — прирожденный актер, либо наше присутствие остается незамеченным.

— А он может снова исказить твой бьякуган? — спросил Ли.

Неджи задумался.

— Я предполагаю, что он тогда окутал себя и своих людей собственной чакрой, иногда это действует подобным образом. В данный момент я вижу их довольно четко.

— Раз уж вам не удалось поспать, давайте хотя бы поедим, — предложил Ли.

Ночь Футаба провела на коврике у постели Рипы. Одна из его цепей обвилась вокруг ее шеи, другая — вокруг кистей сложенных вместе рук. В доме была всего одна постель — по сути, низкая широкая скамья с тюфяком, набитым бамбуковыми волокнами. Фа, До и Футаба спали на циновках. Рипа проснулся раньше всех и заговорил сам с собой:

— Великий Джашин больше не посылал мне снов. Я не знаю, чем занимаются чужаки, наверняка шастают по плато. Сегодня багровая луна, завтра она пойдет на убыль, но око Джашина все еще пребудет с нами. Должен ли я устроить Жатву этой ночью? Пока еще сюда не прибыло подкрепление, пока здесь нет шиноби, способных развеять мое гендзюцу… Да, все готово, мои ученики на пике силы, а у меня есть дополнительный источник чакры… — вспомнив о Футабе, Рипа дернул за цепь.

Девушка невольно подалась к нему и приподнялась, неловко опираясь о пол опутанными цепью руками.

— А ты хорошо выспалась? — с улыбкой спросил последователь Джашина. — Сегодня ночью тебе понадобится вся твоя чакра, точнее, твоя чакра понадобится мне! — Рипа рассмеялся и, одним движением пальцев сняв цепи с девушки, поднялся и направился к столу, чтобы напиться воды.

Затем он небрежно сунул кувшин в руки Футабы и дал ей кусок рисовой лепешки. Сам он ел стоя, быстро работая своими мощными челюстями. Этот странный человек не получал удовольствия от еды, очевидно, он подкреплял таким образом силы лишь по необходимости.

— Что такое Жатва? — спросила Футаба. Если перед ней фанатик, ему понравится излагать свое учение.

Рипа, сверкнув зрачками, вперил взгляд в светло-фиолетовые глаза девушки.

— Это великое пиршество, которое устраиваем своему несравненному божеству мы, его скромные жнецы. Тебе оказана великая честь принять в нем участие. Думаю, никогда за свою жалкую жизнь ты не видела ничего подобного.

— А чем питается Джашин? — спросила Футаба, но не успела договорить это имя до конца, так как Рипа ударил ее по лицу своей цепью. От краешка губ до внешнего уголка глаза вспух багровый рубец, прорезанный грубым шипом, на плечо закапали частые и крупные капли крови.

— Глупая женщина! Разве ты заслужила право произносить это имя?

— Простите, — сказала Футаба, опустив голову.

Больше Рипа не желал с ней разговаривать. Он поднял учеников и заставил их молиться. Потом Фа и До засуетились, занимаясь хозяйственными делами. Они носили воду, собирали овощи и зелень, кипятили чай на жаровне, готовили завтрак и мыли посуду. Делалось это все молча. Футаба достала из кармашка жилета платок и приложила к ранке, опасаясь привлекать к себе внимание и использовать чакру. Если дом защищает гендзюцу, ей не выбраться отсюда. Придется ждать, пока Рипа и его ученики не соберутся на Жатву, тогда, возможно, выдастся шанс…

— Они снова молятся, — сказал Неджи, напряженно вглядываясь в сердце бамбуковой рощи. — Футаба сидит в углу комнаты, кажется, ей дают воду и пищу. Рипа смешивает что-то в глиняной плошке, Фа и До молятся или медитируют.

— К чему они там готовятся? — спросил Ли. — Тебе бы отдохнуть, но сейчас твой бьякуган нужен, как никогда.

— Да, — ответил Неджи. — Мы можем пропустить что-то важное. Но поддерживать бьякуган постоянно я в любом случае не могу.

— Рипа очень силен, так что вся твоя чакра нам нужна, — сказала Кенара.

— Нам нужно больше, чем у меня есть.

— Тогда спи! — воскликнул Ли. — Спи хотя бы по пятнадцать минут, а я буду тебя будить, чтобы проверить, что делают наши враги. И ты, Кенара, ложись спать, даже хорошо натренированное тело может подвести, если ему не давать достаточно отдыха.