Ветер моих фантазий. Книга 2 (СИ)

И… и от одного я могла быть беременна. А вдруг?.. Жизнь матери одиночки? Рождение больного ребенка? Ведь у Ки Ра было больное сердце. Но… но когда у него был приступ… когда врачи уже вышли, а я заметила боль в животе… ведь тогда Ки Ра подскочил и кинулся звать врачей! Ради меня! Я… я смогу убить его ребенка?.. Или этот веселый, добрый парень, прячущий слабое доброе сердце за маской циничности, ушел насовсем?.. Один… Просто раз… Может, просто сердце не выдержало? Но вроде сердечный приступ случается после стресса? Что могло убить его?..

Или… все-таки, Акира? Тот, с кем мы вчера еще ругались. Кого я вчера обнимала. Парень, которого я сама первая обняла. Потому что захотела. Обнять именно его. Сегодня… сегодня его уже нет?.. Того доброго Акира, который угостил меня пирожными, после того как я заблевала три его комплекта одежды? Я не хотела! Но… а если он?.. И это… это тоже страшные мысли.

Напарник водителя протянул руку и включил радио.

— …А мы поставим свечи в изголовье погибших от неведомой любви…

В зеркало было видно, как сильно смутился водитель. И рука, которой он поспешно оборвал хриплый голос певца, дрогнула у кнопки. Но, увы, мы все слишком хорошо знали песни Высоцкого, чтобы не понять, что там следовало дальше. Даже милицейские начали хмуриться.

— Зрелище, …, не для девчонок! — проворчал наш единственный заступник.

Лера заревела, видимо, представив, что ждет нас в морге.

Мда уж, человек, которого переехал поезд… две половинки недавно еще живого человека…

Почувствовала новый приступ дурноты. Сердце бешено забилось.

— Пусть девчонки останутся в машине! — потребовал Виталий.

— Подруга, похоже, беременна, — припечатала Лера.

Водитель резко притормозил у пешеходного перехода.

— От него, — едва слышно выдавила из себя я.

— А вдруг у нее выкидыш будет? — врала дальше подружения, наглаживая меня по волосам.

— Эхм… — сказал милиционер, сидящий рядом с водителем.

Я страшно обиделась на Лерку, которая врала, унижая меня, лишь бы в морг не ходить. Но… а если правда?.. Я теперь ни в чем не уверена!

Позвонили. Сидящий у водителя выудил у него из кармана куртки мобильник.

— Агась? Чего?… — не сразу отрубился.

Минут пять молчал. Потом обернулся к нам.

— Девчонки пусть подождут в машине. У нас еще один свидетель.

— Живой? — фыркнул водитель.

— Сейчас пытаются откачать, — его напарник вздохнул, — Че за хлипкая молодежь пошла?

Хотя ему самому было около двадцати девяти на вид. Но он-то уже насмотрелся!

— Пусть девчонки в машине подождут, — повторил наш друг.

— Да пусть, пусть, — проворчал водитель.

Мы проехали через огромную объездную дорогу. Остановились у здания. В раскрытое окно — напарник водителя нервно курил — до нас долетела жуткая вонь. Запах химии и…

Водитель успел обернуться и подставить фуражку. Лера брезгливо отодвинулась. Водитель торопливо закрыл окно. После вышел — нам опять ударила в нос тошнотворная вонь химии и сладковатый запах гниения — и вылил мою блевотину в кустик у обочины. Отогнал машину к аллее. Я успела заметить грузовичок в стороне. Запоздало поняла, для чего. Но врать было уже нечем. Еще заметила белую иномарку у крыльца.

— Ну, кто смелый? — преувеличенно бодро спросил напарник водителя.

Лерка шумно вдохнула. Вдруг прижалась ко мне:

— Подружку нельзя!

Ах, сегодня я уже подружка?! А кто вчера на меня орал, что посмела обнять ее парня?! Который ее своей девушкой даже не считает! Но… которого, может, уже больше нет.

— Пошли, — невозмутимо сказал Виталий.

И первым вышел из машины.

— Ки Ра или Акира? — плача спрашивала Лера, — Ки Ра или Акира?

Я молчала: у меня не было сил говорить. Молчал водитель, оставшийся с нами. С той-то, приехавшей за нами машины, все служители уже вышли. Скрылись за забором, куда ушли наш полицейский и Виталий.

Подумав, водитель отъехал еще подальше. Тут уже больше было чистого воздуха.

Через долгие-долгие жуткие минуты — они показались мне вечностью ада — из-за забора вышел подросток. Нет, парень. Едва передвигал ноги. Черные волосы растрепаны. Черное пальто. Не глядя, перешел дорогу. Затормозил едва водитель грузовика. С матюгами высунулся в окно.

— На одного жмурика меньше, — прокомментировал водитель.

Матерясь, водитель свалил со своей машиной. Обычной. Я выдохнула.

Худой и невысокий парень прошел у дороги. Едва передвигая ноги. К аллее. Уперся в тополь рукой. Его вырвало.

— Акира! — дернулась я.

— Акира? — встрепенулась Лера.

Подалась вперед, вцепившись в водительское кресло. И обессилено упала на спинку.

Дверь оказалась не заперта. Я вылезла и кинулась к нему. Он же вчера меня поддерживал. И он был живой. Хотя бы он.

Парень не сразу меня узнал, когда добежала до него.

— Парень! Эй, постой парень! — проорали со двора, — Б…, где он?!

Японец покосился в сторону морга. Задрожал. Я кинулась его обнять. Его вырвало на мои протянутые руки. Только тогда он поднял взгляд на меня. Страшно смутился.

Дрожащей рукой достала мокрый платок — в моих слезах — и осторожно протерла ему лицо. Он всхлипнул. Вчера так спокойно приготовившийся идти на казнь. Сегодня такой потерянный.