Ветер моих фантазий. Книга 2 (СИ)

И Сандиас-невидимый с тоской смотрел, как ложится кианин возле его тела. Рядом, прикасаясь рукой к его руке, чтобы все еще имплантатами своими управлять. Чтобы вживили его сердце в чужое тело.

Он смотрел, как два кровавых круга растекаются вокруг двух тел. Как их кровь сплетается воедино. Чужое сердце и его тело.

Рывок…

Вздох. Первый вдох. Новый вдох ожившего тела. Мучительный и такой сладкий. И этот вкусный-вкусный воздух, которого так долго не было. Чужой воздух. Воздух чужой жизни и чужой свободы.

А потом он лежал на грани. Измученное тело. Душа измученная. Он устало вслушивался в пустоту разрушенного города. Чувствовал, как падает снег на его лицо. То тает, то остается: тело после операции то оживало, то снова скатывалось в небытие.

Сандиас слышал скрип снега под ее ногами. Слушал шелест ее одежд. Шум чего-то легкого. Нет, не такого уж и легкого, уносимого ветром.

В его груди билось чужое сердце.

Он слышал, как в последний раз очнулся кианин. Слышал его краткое прощание с Лерьеррой.

Девушка, плача, опустилась возле Сандиаса. Зачем?.. Она же не хотела быть с ним! Он вдруг вспомнил!

Но она сгребла снег с его тела, дрожащими руками. На миг задержала руку, невольно, почувствовав тепло живого тела, единственный источник тепла среди зимы и снежной пустыни.

Сандиас шумно выдохнул. Глаза наконец-то открыл. Не сразу четко мир смог увидеть. Потом увидел ее лицо. Бледная кожа, по которой стекают рыжие длинные пряди. До чего же красиво! Снег и пламя…

Он улыбнулся ей, ослабший, мимолетно. Она улыбнулась ему в ответ, притворяясь радостной.

«Мы же оба друг друга обманываем» — подумал Сандиас про себя.

Но его спаситель просил позаботиться о ней. Так, как сам о ней позаботиться не мог.

И мужчина-человек вскоре попробовал подняться — и она ему помогла. Они чуть переговорили — слова ему давались медленно и тяжело.

— Не надо! — сказал устало Сандиас, — Я же помню: ты не меня искала. И не меня хотела спасти.

Лерьерра виновато потупилась.

Но из людей в живых остались только они двое. По всему разрушенному городу. Или по всей планете?..

И вдаль они ушли. Вдвоем. Он едва шел, опираясь на нее, а она — охотно ему помогала.

Лишь на миг Лерьерра застыла, уходящая, обернулась, смотря на другого мужчину, возле которого плакала вчера. Тот лежал неподвижно, заметаемый снегом, закрываемый снежным одеялом. Если вчера его грудь хоть поднималась немного, хоть едва приметно, то сегодня была неподвижна.

Девушка невольно, вспомнив, скользнула рукой свободной, по груди. Там, где вчера скользнула его ладонь, будто лаская ее. Будто на прощанье. Злобно улыбнулась.

— Снова бросил меня! — тихо сказала она. Сердито.

— Что? — спросил Сандиас напугано.

Лерьерра сердито головой взметнула — и опять он видел, как взметнулись ее завораживающе яркие волосы, очень заметные посреди снега, занесшего все. Все, что было в прошлом. Все, что осталось от их планов и мечтаний. Ничего больше не было.

— Он снова меня оставил одну! — вдруг добавила девушка, не выдержав этой жгучей боли.

Она, та, что едва не убила Сандиаса. Точнее, все-таки убила. А теперь ворчала из-за другого мужчины. И… и будто в очередной раз пронзила его сердце. Снова напомнив ужасной и мерзкой болью.

Кри Та Ран остался там, заметенный снегом, неподвижный, мертвый.

Но она его унесла с собой, в своей памяти и в своем сердце. Только его. Это было ужасно больно! Или… она снова попытается убить Сандиаса? Она же не хотела оставаться его женщиной!

Кажется, Лерьерра все-таки поняла, что снова причинила боль другому. Хотя тот ничего не сказал, но она поняла. Когда их взгляды встретились. Когда их души, отчаявшиеся и замерзшие, впервые взглянули друг на друга. Кажется, в тот миг тоже что-то случилось.

Лерьерра вдруг улыбнулась Сандиасу, примиряюще. И от этой улыбки ему вдруг стало легче. Он снова вспомнил, что молодая женщина, поддерживающая его, красива. Да и… других женщин в этом городе не осталось. Да, собственно, и мужчин других тоже.

Он робко улыбнулся в ответ ей, немного согретый ее улыбкой. Потом, увидев какой-то другой отблеск ее глаз, улыбнулся уже веселей.

Они ничего друг другу не сказали. Просто смотрели друг другу в глаза. Впервые были так близко. Впервые были рядом.

«Я буду поддерживать тебя, — сказала ей его душа, — Всегда, пока живу»

«Мы пройдем этот путь с тобой, — ответила ее душа ему, — Какой бы он ни был»

Так они ушли. Затерялись среди снежной пустыни. Потеряли свое прошлое. Чтобы подарить кому-то другому будущее. Чтобы когда кто-то другой впервые глотнул этот пьянящий воздух. Воздух свободы. Воздух новой жизни.

А Кри Та Ран остался. Долго еще лежал неподвижно. Потом вдруг веки его дрогнули. Открылись. Взгляд устремился на небо. Губы дрогнули, отпуская одно лишь слово. Короткое. То же, что вчера сказал он ей. То, что сказал Лерьерре, чтобы она ушла и наконец-то оставила его. Чтобы выбрала Сандиаса и забрала с собою.

— Кианин.

Одно лишь слово.

«Тот, у кого будущего не будет»

Губы его дрогнули в улыбке и замерли. Он лежал, равнодушно смотря на небо.

И падал, падал, заметая неподвижное тело снег…

Мира не стало.