Ветер мщения

— Эй, Соннис! Пожалей моего коня! Ему и так сегодня досталось! Смотри, как быстро темнеет. Этак мы, пожалуй, и спать на пустой желудок уляжемся!

Соня остановилась и обернулась:

— Пожалуй, да. Эй, а где же наш маг? Старик! Отзовись! Где ты?

Дионео, сидя на лошади, завертел головой, но ничего не увидел.

— Может, он уснул где-нибудь в траве?

Агилульф сложил ладони рупором:

— Ку-фа-ро-нус! Нергал тебя побери! Куда ты провалился?!

Тишина. Лишь шелест ветра в листьях деревьев. Вдруг Хайрас бросился обратно по узкой, протоптанной ими тропке:

— Скорее! Сюда!

Соня нехотя пошла за ним. Ну вот! Только этого не хватало! Если этот старый болтун умудрился сломать себе ногу, то надо бы помочь ему и шею сломать! Одни неприятности от этого типа! Возись теперь с ним! А кому он тут нужен? Только не ей! Боги свидетели!

И тут она услышала испуганный крик Хайраса. В его голосе был такой неподдельный ужас, что Соня, уже ни о чем не раздумывая, кинулась со всех ног к нему на помощь. О, боги! Что это?

Сначала она подумала, что всему виной обманчивые сумерки, но уже мгновение спустя поняла, что дело вовсе не в них

— Агилульф! Скорее сюда!

Она успела увидеть Куфаронуса и Хайраса, накрепко обвитых какими-то гигантскими щупальцами. Бедняги тщетно пытались освободиться из этих смертельных объятий, но лишь медленно сползали по склону огромной песчаной воронки в разверзшийся клюв неведомого чудовища. Соня успела позвать ирла, и тут же почувствовала сильнейший рывок за ноги и покатилась вниз, проклиная свою неосторожность. Но руки! У нее были свободные руки! Она выхватила поспешно из-за плеча меч и, яростно вскрикивая, принялась наносить удары по щупальцам, удерживавших ее и ее спутников. Куда там! С тем же успехом она могла бы царапать их ногтями. Но Соня не испугалась. У любого живого существа есть хоть одно уязвимое место, надо лишь быстро его отыскать. И если ей не разрубить щупальца, то надо постараться добраться до головы…

Голова тоже старалась до нее добраться, поэтому встретились они быстро, в отличие от мужчин, которые упирались ногами в песок и пытались цепляться за торчавшие из земли корни деревьев. Соня, взмахнув мечом, обрушила его на чудовищный клюв. Крак! Крак! Меч отскочил, как от камня. Тогда она изменила тактику и принялась колоть, в поисках какого-то подобия глаз или щели в твердом панцире. Чудовище занервничало. Оно щелкало своим острым загнутым клювом, намереваясь схватить добычу, но та оказалась проворней, да еще боролась за свою жизнь. Забыв об оцепеневших от страха мужчинах, чудовище зашипело и начало медленно вылезать из песка — гигантская сороконожка с железными жвалами. Соня металась, увязая в песке, из последних сил размахивала мечом и с ужасом понимала, что вот-вот выдохнется, и мерзкие челюсти захрустят ее костями.

— Агилульф! Где же ты?!

Она зря беспокоилась: ее верный приятель был уже здесь. Вытаращив глаза, он замер на краю воронки.

— Помоги же! Скорее!

Он вздрогнул и вдруг куда-то исчез. Соня рассвирепела. О, трус! Подлец! Предатель! Она зарычала, как пантера, и с отчаянием набросилась на огромную гадину, чье безобразное тело, усеивали шевелившиеся отростки, как ствол дерева — ветки. Но схватка была слишком неравной: все больше щупальцев оплеталось вокруг девушки, вот уж меч выпал из ее рук, вот все ближе и ближе страшная пасть…

— Агилульф! Будь ты проклят!..

Огромный камень припечатал шею чудовища к земле. Оно забилось в агонии, а бесстрастный голос ирла проговорил:

— Немедленно возьми свои слова обратно! А то — клянусь моим Альдобрандом — я не стану мешать этой козявке с вами разобраться!

И тут же он спустился к очутился рядом и принялся отдирать от Сони опутавшие ее отростки. Едва освободившись, она отыскала в песке свой меч, вскочила на камень, так удачно брошенный ирлом и, пока тот помогал обессилевшему Куфаронусу и Хайрасу, все колола и колола в ненавистную голову и шею, пока чудовище не перестало шевелиться.

Было уже совсем темно, когда они выбрались из этой песчаной западни. Дионео, подвывая от страха, ждал их наверху. Измученные люди попадали тут же на землю, не думая ни о еде, ни об охране. Будь, что будет!

Но больше ничего не случилось. Утром их разбудило заливистое пение птиц, и зарождающийся день тут же обласкал их теплыми солнечными лучами. Соня подумала, что это хороший знак. Потянуло дымком. Девушка нехотя открыла глаза. У костра сидел Агилульф и неспешно нанизывал на веточки куски безобразных щупальцев. Не говоря ни слова, чтоб не разбудить измученных спутников. Соня вскочила, подбежала к нему и, собрав в охапку «жаркое», выкинула его в кусты. Отряхнула руки, потянулась с хрустом и, довольная, присела рядом с обескураженным ирлом у костра. Подперев кулаком щеку, он задумчиво проговорил:

— Говорят, друг мой Соннис, что боги всегда помогают полоумным, влюбленным и пьяницам. Но, скажи мне, почему так везет нам?

Соня лениво пожала плечами. Ей не хотелось разговаривать.

— За эти дни нам столько раз грозила гибель! Будто кто-то нас бережет.

Девушка буркнула сквозь зубы:

— Ну, может, здешние духи помогают?..