Ветер перемен

В это время с задворков вышел, по-видимому, повар – пожилой человек в белой куртке и тюбетейке, и, ввиду отсутствия работы, присел за один из столиков с краю. Официант очень уважительно начал его обслуживать, подавая зелень, шашлык, лепешку, чай. Видно было, что они родственники, возможно, повар был отцом того, кто обслуживал. Они были похожи.

– Вот смотри, мы их считаем чем-то низшим, а уважения к старшим у них сохранилось больше, в отличие от нас. И в этом смысле они больше, чем мы, похожи на людей, – Макс рассуждал, вытирая поданные приборы салфеткой. – Сколько друзей у меня погибло, спасая их территории, воюя, в том числе, и с ними, а они сейчас работают здесь и кормят нас. Все перемешалось в этом мире.

Ольге нравилось, когда Макс улыбался: его брови в этот момент поднимались домиком, а вокруг глаз собирались морщинки, и он выглядел еще добрее. Она смотрела на него, на его светящиеся в свете солнечных лучей кудри, которые сегодня развевались вокруг всей его головы в свободном полете, и радовалась этой встрече.

– Макс, я очень рада видеть тебя, ты, словно из другой жизни пожаловал ко мне!

– Да, ладно, из другой! Я-то все в той же, это ты в другую перебралась или думаешь так!

Ольга смотрела на похожую на одуванчик голову Макса и улыбалась беспричинно.

А Макс ел, шутил, подкидывал крошки хлеба птицам, а те искусно ловили на лету, демонстрируя чудеса ловкости. Так они посидели около часа, съели вкусный шашлык, поболтали обо всем и, поблагодарив хозяев этой маленькой уличной кафушки, поехали каждый по своим делам.

Ольга, уже сев в машину, еще раз улыбнулась этой встрече, Максу, просто человеческому общению и вспомнила, как они однажды ездили нырять в купель в какую-то лесную обитель, где, по словам Макса, жила святая. Это было год назад, стоял очень жаркий июньский день, они договорились встретиться на выезде из города, и Ольга до конца не понимала, зачем она туда едет. Но Макс привносил в её жизнь новый опыт, новые эмоции, и это было интересно. Приехав на место, она вышла из машины и, все еще проявляя недоверие к этой инициативе, подошла к машине Макса. Он уже был готов пойти и начал объяснять некоторые правила предстоящего действия: старушке, которая ухаживала за купелью, надо было подать денег. Цены не существовало, так, кто сколько сможет. Перед купаньем надо помолиться и попросить о чем-нибудь важном у бога, а после купанья хозяйка подавала чай. Тем же тоном он сообщил о том, что вода в купели около четырех градусов в любое время года, и что святая вода принимает не всех. Ольга хихикнула в ответ, Макс посмотрел на неё строго:

– Вначале попробуй, а потом смейся, – сказал он нарочито серьезно. – Пошли, а то, вон толпа паломников откуда-то издалека идет, сейчас там все будет забито.

И они заспешили наверх, в горку, к маленькому домику на склоне. Откуда на склоне был источник, непонятно. Широкая тропинка прямо от автомобильной парковки вела наверх, в некоторых местах корни деревьев служили ступенями, а кое-где и сколоченные доски помогали подниматься. Кто-то поддерживал это место.

«Интересно, как здесь зимой?» – промелькнуло в голове у Ольги, когда она вслед за Максом поднялась к небольшому, недавно отстроенному домику. На входе, действительно, сидела старушка непонятного возраста, которая, видимо, здесь и жила и постоянно привечала всех, кто приходил окунуться. А народу, судя по всему, проходило здесь немало. Макс громко поприветствовал её, поцеловав в обе щеки.

– Баб Нюр, как здоровье? Как жизнь, как настроение?

– Слава богу, молитвами живем.

Он представил Ольгу и выложил на стол пряники. Старушка каким-то пронзительным взором окинула её:

– Лечиться, али как?

– Так, за компанию, – парировала Ольга и присела на широкую лавку возле стены.

Купанье проходило в отдельной комнатке, где прямо в полу было сделано что-то типа входа в подпол и там, на второй ступеньке начиналась вода, абсолютно прозрачная и холодная.

Первым в ту комнату зашел Макс, и через некоторое время за дверью послышался громкий крик то ли молитвы, то ли радости, то ли ругани. Ольга вздрогнула от неожиданности и посмотрела на дверь. Баба Нюра заулыбалась:

– Максимушка всегда громко окунается. А ты как зайдешь, так помолись. По-своему, но помолись, поговори с водицей, прежде, чем окунаться-то в неё.

Несмотря на её ласковый тон, Ольге было как-то не по себе без Макса, и она с нетерпением ждала его возвращения.

Когда Макс вышел, его румянец стал еще ярче, и, несмотря на жару на улице, от него валил пар, а на шее висело мокрое полотенце. Казалось, что он занял собой все пространство. Баба Нюра уже хлопотала вокруг него, наливая чай и приговаривая что-то свое, было видно, что Макс ей очень симпатичен и что она его жаловала.

Ольга нерешительно зашла в комнату с купелью, глазам надо было привыкнуть к полумраку после яркого солнечного света. Потрогала рукой воду, та была ледяной.

– Ух!

В голове мелькнуло: «Может не стоит? А, испугалась? Вот в каком смысле вода не всех принимает».

И она быстро разделась, остановившись на мгновенье перед ступенями.