Ветер перемен

Рейт бежал вслепую в абсолютной темноте, натыкаясь на какие-то предметы, падая и задыхаясь. Он не мог заставить себя остановиться, какой-то первобытный инстинкт гнал его вперёд. Куда угодно, только подальше от того ужаса, который следует за ним по пятам. Безумный бег в кромешной тьме длился, казалось, целую вечность, но вдруг под ноги Рейта подвернулся один из тех невидимых предметов, на которые он постоянно натыкался, и герцог кубарем полетел в пропасть, внезапно разверзшуюся под ним. Он отчаянно закричал и, пытаясь схватиться хоть за что-нибудь, беспорядочно замахал руками. В следующую секунду его ладонь сжала чья-то когтистая рука, и на Рейта обрушилась новая волна первобытного ужаса. Его поймали!!

Он дёрнулся и проснулся, обнаружив себя сидящим на кровати и обливающимся потом. Герцог на мгновение прикрыл глаза и позволил себе расслабиться. Сон, всего лишь сон. Жуткий кошмар, но и только. Рейт глубоко вздохнул, выравнивая сбившееся дыхание, и открыл глаза… На него не мигая смотрели два светящихся в темноте глаза, а ладонь по-прежнему сжимала чья-то когтистая рука… Из груди герцога вырвался вопль ужаса, и он заметался на постели, пытаясь вырваться. Неизвестное существо бросилось на него и прижало к кровати, не давая свалиться на пол. Рейт замер, с ужасом глядя на нависший над ним тёмный силуэт и ожидая, что вот-вот неведомый агрессор нанесёт удар. Но удара не последовало, вместо этого, убедившись в том, что он не пытается удрать, существо отпустило его и как-то растерянно прошипело:

— Компьютер, с-с-свет! — В каюте немедленно загорелся свет, и герцог со смесью облегчения, стыда и раздражения понял, что смотрит в бесстрастные глаза бывшего императорского телохранителя, спокойно сидящего на краешке его кровати. Он поспешно отвёл взгляд, не желая, чтобы Эфа догадалась о его чувствах, и тихо спросил:

— Это ты меня разбудила?

— Да. — В голосе девушки не было и следа каких-либо чувств.

— Спасибо! — от души поблагодарил Рейт.

Эфа не ответила. Одним бесконечно плавным и в то же время быстрым движением она соскользнула с кровати и снова замерла на своём месте, не мигая уставившись в пространство перед собой. Герцог несколько секунд бессмысленно смотрел на неё, а затем приказал компьютеру погасить свет и беззвучно вздохнул. Он уже не сомневался, что в этом своём состоянии она всё прекрасно видит и слышит. Значит, ощущение, что за ним наблюдают, не было плодом его разгулявшегося воображения. Рейт поморщился — очень неприятное открытие!

Эфа привычно погрузилась в состояние «созерцания», как она его называла, и позволила своему взгляду скользить по каюте, улавливая малейшее движение. Уши насторожились, слыша каждый звук в этой части корабля. Её новый хозяин ещё не знал, что, замерев рядом с его кроватью, она не уснула, а находилась в состоянии обострённого восприятия окружающего мира. Герцог удивил её, поблагодарив за то, что она его разбудила. Эфа не привыкла к тому, чтобы её действия замечали, если только они не причиняли господину неудобства, и теперь не понимала, как ей к этому относиться.

Она прислушивалась к дыханию человека, ставшему снова размеренным и спокойным, и анализировала недавно произошедшие события. То, что с её новым господином происходит что-то неладное, она поняла не сразу. Император всегда спал беспокойно, и на стоны и метания в постели она привычно не обращала внимания. Походя отметила на будущее, что у герцога подобные действия являются, оказывается, признаком плохого самочувствия.

Эфа попыталась определить, что же напугало человека уже после пробуждения? Он же видел, что это она. Почему просто не приказал ей отпустить его? Зачем попытался вырваться? Вопросы без ответов. Эфа не любила что-нибудь не понимать, отсутствие адекватной оценки происходящего могло повлечь за собой неправильную реакцию с её стороны. Это ей внушили накрепко. И теперь она пыталась разобраться в особенностях поведения своего нового господина, чтобы в будущем не вызывать его гнев. Телесные наказания никогда не пугали её, боли она почти не чувствовала, но всегда сильно раздражали и вызывали странное желание, которое Эфа так до конца и не поняла. Больше всего оно подходило на желание напасть, но она по определению не могла напасть на своего господина, и поэтому такое желание у неё не должно было возникать.

Человек, судя по его дыханию и сердцебиению, спал. Это было хорошо. Эфа заметила у него признаки перенапряжения и нервного истощения. Вот ещё вопрос: что случилось с ним за то время, пока она отсутствовала, если это что-то привело его в такое состояние. Необходимо будет выяснить. Теперь она отвечает за его жизнь и, значит, всё, что может быть использовано для подрыва здоровья её нового господина, подлежит уничтожению.