Ветер подскажет имя

– А первая фраза действительно столь важна? – Андрей посмотрел на приближающуюся Ольгу.

– Бесконечно, – ответила Катя.

– Не буду настаивать. Статья – это своего рода картина, а художники не любят, когда им заглядывают за спину.

– Вам никогда не хотелось начать рисовать или лепить? Вокруг вас столько интересных вещей, и они наверняка вдохновляют. Сложное начинает казаться простым, а воображение рисует новые формы и грани.

– Подобных талантов я лишен и, честно говоря, не страдаю от этого. Кажется, я не смог бы слепить из пластилина даже гриб. Или бы он у меня получился в стиле Сальвадора Дали. – Карие глаза Федора блеснули. – Представляете такой кошмар?

– Даже не пробуй, – усмехнулся Андрей.

– Все. Остаюсь с вами, – сообщила Ольга, усаживаясь за стол. На ее щеках появился румянец, она явно получала удовольствие от вечера и общения. На этот раз она заняла место рядом с Федором и теперь сидела немного правее. – Ты, как всегда, собрал самых скучных людей в Москве, но тем интереснее, мне нравится их шокировать. Это забавно. Катя, откройте читателям правду, расскажите в статье, что мир коллекционеров скучен, им чужды простые человеческие радости, а восторг может вызвать лишь нелепая чашка с отколотым краем. Да, Федор?

– Абсолютно с тобой согласен, – без тени обиды ответил Мелихов. – И обязательно с отколотым краем.

– Они даже не танцуют, – подавшись вперед с видом заговорщицы, сказала Ольга Кате. – Представляете?

– Федор, не могу вспомнить, кто это? Идет к нам… – произнес Андрей, бросив взгляд на приближающегося мужчину.

– Не знаю. Возможно, сопровождает кого-то.

Мужчина лет тридцати семи с коротко стриженной бородой и стильной прической (когда волосы находятся в строго выверенном художественном беспорядке) шел к столу, уверенно глядя прямо. Походка и рука в кармане говорили о том, что ему чужды любые условности и что самое прекрасное на земле – свобода. Его личная уж точно.

– Добрый день, вы позволите? Я бы хотел пригласить вас на танец, – произнес он и, не дожидаясь ответа, протянул Ольге руку.

В ее глазах мелькнуло удивление, но она кивнула, поднялась и, отправив Андрею взгляд, который переводился как: «Неужели они все же танцуют?» – последовала за мужчиной.

* * *

Хвала устрицам и лайму. Развалившись за крайним столом, Глеб получал удовольствие от предложенной еды. Выбирая место, он подавил острый приступ наглости и устроился поближе к двери. Вряд ли здесь сидели значимые персоны, а значит, риск нарваться на лишние вопросы практически сводился к нулю.

Образ корабля все еще не давал покоя, и Глеб хорошо бы заплатил за недостающую информацию. Но платить некому. А если верить интуиции и отбросить нелепую вероятность совпадения, то картина получается следующая. Мелихов узнал, что у Екатерины Щербаковой есть то, что ему очень нужно, и предпринял определенные шаги, позволяющие приблизить ничего не подозревающую девушку к себе. Журналистка? Отлично. Пусть приезжает и берет интервью.

Именно Мелихов прислал приглашение на аукцион, где и случилось первое ненавязчивое знакомство. Притягивал, интриговал, располагал, использовал в своих целях.

«Ай-яй-яй, как нехорошо, Федор Дмитриевич, – тонко улыбнулся Глеб. – Разве можно так поступать с девушками? Поверьте, рано или поздно они узнают правду, и им она совсем не понравится… Или дальше уже не важно? И душевные страдания нашей Кати не имеют никакого значения? А я вот догадываюсь, кто поможет ей открыть глаза…»

Неторопливо поедая устрицы, Глеб следил за Мелиховым: за его взглядами, направленными на Катю, выражением лица, четкими движениями. Больше никто не был приглашен к его столу, и лишь позже появилась роскошная женщина в длинном бордовом платье, а затем уж и Андрей Кравцов.

«Давай разбираться, кто ты такая и кем приходишься Мелихову… Нет, не любовница. Вряд ли бы он тогда посадил тебя рядом: ты можешь спутать карты, почти разложенные пасьянсом».

В качестве развлечения Глеб принялся рассматривать незнакомку и с сожалением пришел к выводу, что она не вызывает у него желания. Бесспорно красива. Полная грудь, тонкая талия, и с бедрами все в порядке, умение держать себя – на твердую пятерку, но это тот случай, когда лед берет верх над теплом. Царевна-лягушка, скинувшая с себя пупырчатую кожу, но оставшаяся неприятно холодной.

«Не хочу я тебя, чего и представить-то сложно. Прекрасная моя, подскажи, что нам с этим трагическим фактом делать? – мысленно протянул Глеб, барабаня пальцами по краю стола. И добавил: – Поверь, и тебе, и мне было бы гораздо лучше, если бы я тебя хотел».

А делать он мог только одно: встать и пригласить незнакомку на танец. Во-первых, надо бы узнать, что почем. Во-вторых, сейчас она мешает Кате слушать Мелихова и, возможно, думать об Андрее. В-третьих, скучно. А в-четвертых, никто пока не танцует, и интересно, откажет незнакомка или нет?