Ветер полыни

- Квагун знать. Мы не знать. Сейчас ночь. Пора пузатой ласковой луны и сладких звенящих песен. Но я давно не петь, а луна перестать быть ласковой к моя. Я жить, когда светло, а не когда ночь. Спи и твой, человече. Спи. Утро вечера светлее. Если твой лечить, значит, твой нужен Квагуну. И Отравляющей болото. Значит, будешь жить. И с твой самкой все будет хорошо. Мы верить в это.

Он затих, и я не стал приставать к нему с расспросами. Вряд ли блазг знает больше, чем рассказал. До самого утра я так и не сомкнул глаз, беспокоясь о судьбе Лаэн.

С учетом того, что здесь не было даже маленьких окошек, утро ничем не отличалось от ночи. Такая же темень. Никто из тюремщиков не озаботился принести факел. Впрочем, как и еду с водой. Только сейчас я почувствовал насколько голоден.

- Эй, блазг!

Зашуршала солома.

- Что твой, человече?

- Здесь кормят?

- Иногда, - рассмеялся он. - Ты вовремя спросить. Юми уже слышать шаги. Ква нам идти.

Я не успел спросить, кто такой Юми. В отдалении лязгнул засов, противно скрипнули давно не смазываемые петли, затем раздались шаги. С каждой уной становилось все светлее и светлее.

Двое. Набаторцы. Солдаты. У одного за спиной висел арбалет. Он же нес фонарь, а его товарищ, пыхтя, - поднос с едой.

Арбалетчик повесил фонарь на скобу, подошел к моей камере.

- А. Пришел в себя. С возвращеньицем.

- Заткнись, - хмуро бросил второй. - Забыл, что тебе сказали? Не разговаривать с ним!

- Да ладно тебе, Злой, - отмахнулся набаторец. - Кто же узнает?

- Думаешь, от нее хоть что-то можно скрыть, Лось? Помоги лучше еду раздать.

Тот сразу же помрачнел и заткнулся.

В полном молчании он открыл решетку, поставил на пол тарелку с похлебкой, кружку какого-то фруктового пойла и положил ломоть черного хлеба с куском овечьего сыра. Я не дергался, потому что Злой направил на меня заряженный арбалет.

Оставшаяся снедь, а на подносе ее было намного больше, чем досталось мне, отправилась в соседнюю камеру.

- К стене! - отрывисто приказал Злой.

Свет от фонаря падал в мое узилище, а клетка болотного жителя оставалась почти такой же темной, как и прежде. Не знаю, как надсмотрщики там могли хоть что-то рассмотреть.

- Держи его на прицеле.

- Держу, - тот направил оружие в темноту. - Порядок тебе знаком, блазг. Замри. И все у нас будет хорошо…

- Готово. Пошли.

Звякнул ключ.

- Пользуйтесь щедростью госпожи. Была бы моя воля, я бы вас не кормил.

- Значит, нам повезти, - послышалось из камеры блазга.

- Да идем же! Хрен ли с ними трепаться?

- А с ними никто не запрещал, - ответил Лось, но послушался и снял фонарь с крюка.

- Эй! Долго мне тут сидеть?!

- Да пошел, ты! - огрызнулся Злой.

- Фонарь оставь, скотина! - заорал я, но мои слова прошли мимо их ушей.

- Есть можно и в темноте, - сказал блазг, когда тюремщики ушли.

- Как тебя зовут?

- Гбабак. Гбабак из семьи Восточных болот. И Юми. Только он стесняться твой.

- Юми? Вас там, что ли, двое?

- Да.

- Твой друг ведет себя очень тихо.

- Говорить ведь твой. Он твой стесняться.

Надо же! Какой стеснительный блазг. Если их камера так же «велика», как моя, интересно, как они там помещаются?

- Юми - странное имя для блазга.

Раздалось веселое кваканье.

- Твой смешной, человече. Юми говорить, что еще такваких не встречал. Юми не блазг. Он - вейя.

Вейя? Название мне ничего не говорило. Вейя можеть быть маленьким зеленым головастиком с крылышками, а может лохматым рогатым хомяком размером с матерого волка. Кто такой вейя, забери меня Бездна?!

- А как называют народ Юми люди? - осторожно поинтересовался я.

- Такваже. Вейя. Не слышать?

- Нет.

- Юми говорить, что не удивляться. Он маленький народец. Жить, где гора встречать болото. Лес Видений вы его назвать. Слышать о такваком?

- Да.

Теперь мне стало, более-менее, понятно. Лес Видений находится на узкой полоске земли, тянущейся вдоль южной границы Блазгских болот и Самшитовых гор. Об этом месте многие слышали, но совсем немногие там смогли побывать. С одной стороны - отвесные пики, с другой - бесконечное болото. Гиблое место. Да и лесок, несмотря на то, что никогда не сравнится размерами с Сандоном, Улороном и Рейнварром, по слухам, населен такими тварями, что соваться в него чревато крупными неприятностями.

В общем, люди в лес Видений старались не лезть, так что, вполне возможно, там живут не только неизвестные мне вейи, но и любимая бабушка Бездны.

- Вейи там жить.

Голова кругом идет, а тут еще какие-то Юми.

- Ты знаешь, где мы находимся?

- Человеческвая квалетка. В большом доме.

- Что за дом?

- Я не знать. Большой человеква здесь жить.

- Проклятая?

- Вот так, собака! - пискнули из камеры Гбабака.

- Это Юми, - представил товарища блазг и несколько извиняющимся тоном закончил:

- Мой друг плохо знать языква людей. Точ-не-е он знать всего лишь про собакву. Твой не обижаться. Юми не дразнить твой.

- Вот так, собака, - подтвердил вейя.

- Он сказать, что здесь раньше Отравляющая болото не жить. Она придти после. Квагда мы уже сюда попасть. Раньше здесь жить большой человеква. Он разводить лошадей.