Ветер разлуки

Потягивая виски, он посматривал по сторонам. За столом возле самой двери сидели два офицера, и тот, у которого голова была перебинтована, как раз поднял свою чарку. За соседним столом пустовало место Артура Лэмма. Сегодня утром он умер от цинги. Никогда больше не запоет его скрипка… По залу гибкой походкой прошла молодая подавальщица. Александеру она показалась очень симпатичной – рыжие кудри убраны под снежно-белый чепец, пухлые щечки, лукавая улыбка… Некоторое время он с удовольствием представлял себе, как выглядит эта красотка без одежды, и вздрогнул, когда возле самого уха раздался голос Эмили:

– Глаз не спускаешь с Сюзетты, да, милый?

Александер улыбнулся ей и усадил к себе на колени.

– Ревнуешь?

– А у меня есть повод?

– Я еще не сделал ничего плохого! – прошептал он, целуя молодую женщину в шею.

– Ненасытный!

Она посмотрела на него со странным выражением.

– Еще немного, и я поверю, что ты и вправду в меня влюбился!

Эмили поцеловала его в губы и попыталась встать, но он удержал ее за талию и обнял еще крепче. Она улыбнулась и уперлась руками ему в грудь, словно бы желая оттолкнуть. Понимая, что это всего лишь игра, Александер удвоил старания.

– Знаешь, я бы смог сегодня…

– Алекс, не говори глупости! Ты слишком много выпил.

– Моя крошка Эмили, я в полном порядке! Let me show ye…[150]

И он поцеловал ее в губы так порывисто, что не сумел сохранить равновесие и свалился на пол, увлекая прелестницу за собой. Вокруг засмеялись. Все так же прижимая Эмили к себе, Александер покатился под стол. Однако происходящее вовсе не казалось молодой женщине забавным, и она попыталась вырваться. Тогда он подмял ее под себя, чтобы не дать высвободиться.

– Алекс, перестань! Я не из тех, кто готов лечь с кем угодно и где угодно!

– Alasdair, Sguir dheth![151]

– Och! Coll, dinna see?[152]

– Thig an-seo, Alas…[153]

Александер выругался, попытался встать и стукнулся головой о стол.

– God damn![154] Ладно, иду!

Он схватился за лавку, чтобы встать, и только тогда понял, что в заведении почему-то стало очень тихо. Пришлось хорошенько поморгать, чтобы в глазах перестало двоиться. Да, Эмили права – сегодня он хватил лишнего. Бормоча проклятия, Александер наконец принял вертикальное положение, повернулся и… застыл на месте.

Глядя на него широко раскрытыми от изумления глазами, перед ним стояла Изабель и качала головой, словно бы отказываясь верить в происходящее. В следующую секунду она сорвалась с места, едва не сбив при этом выпивоху с кружкой, и побежала к двери. Вечерняя прохлада заставила ее вздрогнуть. Она услышала голос Александера, который звал ее. Боже, как глупо было приходить сюда в надежде найти утешение и защиту! Судя по всему, он уже нашел себе другую подружку…

– Изабель! Wait! God damn![155] Изабель!

Фонарь она умудрилась уронить на пороге трактира, поэтому пришлось бежать в темноте. В глазах стояли слезы, сердце стучало так, словно хотело вырваться из груди. Рыдания душили ее. Уверившись, что ее никто больше не преследует, Изабель упала на колени и позволила боли овладеть своим телом. Лучше бы удар кинжалом, чем такое! Как же она теперь его ненавидит! Он предал ее, предал, предал!

– Пропади ты пропадом, Александер Макдональд! – пробормотала девушка сквозь сжатые зубы.

Александер споткнулся и растянулся во весь рост на мостовой. Изабель исчезла за поворотом. Теперь ее не догнать… Он с трудом поднялся на ноги, когда сзади послышался смех. Обернувшись, он увидел ухмыляющегося Макферсона.

– Чего скалишься?

– Не везет тебе с дамами, Макдональд! Убегают от тебя, как от чумы…

– Заткнись!

Александер сжал кулаки.

– Но, как говорится, если девчонка убежала, десять пальцев всегда при мне! – захохотал Макферсон, делая неприличный жест на уровне паха.

Получив удар в челюсть, он повалился к ногам любопытных, которые вышли поглазеть на ссору. Морщась и потирая костяшки, Александер склонился над поверженным противником:

– Ты прав, Макферсон, пальцы всегда при мне! И если не хочешь получить еще, лучше заткнись!

* * *

В течение следующей недели состояние здоровья Шарля-Юбера значительно ухудшилось: после второго приступа наступил частичный паралич. Изабель сутками сидела возле кровати больного, спала в кресле и ела за столом, не выходя из отцовской спальни. Мадлен пыталась хоть ненадолго выманить ее из этой мрачной, душной комнаты, но тщетно. Изабель, казалось, утратила вкус к жизни.

Вечером седьмого апреля Жюстина отправила по отдельности Перрену и Батиста к священнику, чтобы тот пришел причастить и соборовать умирающего. Она всерьез уверовала, что эти еретики англичане привезли с собой в Квебек самого сатану, но даже и ему не под силу будет помешать сразу двум посланцам задержать приход служителя Церкви, чтобы завладеть душой умирающего! Незадолго до полуночи пятидесятивосьмилетний Шарль-Юбер испустил последний вздох. Ни в чем не находя утешения, Изабель целиком отдалась своему горю.