Ветер с Востока

Вообще-то Николай был против. Офицер не особо понимал, что вообще происходит, и не был уверен в том, как станет развиваться ситуация, — слишком запутанным сделался клубок интриг. Все эти призрачные логические цепочки с предположениями вместо фактов, с логическими выводами на месте причины и следствия откровенно капитана пугали. Хотелось поскорее выбраться в поле, чтобы продолжить движение к понятной, уже не такой далекой точке назначения — лишь бы не запутаться еще пуще. Однако внезапно он с невероятной ясностью осознал, что сейчас — тот самый момент, когда именно он должен довериться Александре, а не наоборот. Так как в данный миг она намного лучше ориентируется в происходящем.

— Как скажешь, так и сделаем, — кивнул ей Дронов. — В конце концов, это ведь твое расследование.

План составили тут же, на импровизированном военном совете, в котором приняли участие стажерка, капитан, Джантай, урядник Невский и унтер Черневой. Было решено, что ночью, в другой стране, в чужом городе, вламываться в чей-то дом — несколько опрометчиво. Днем же искомый горшечник мог куда-то уйти, и уткнуться в запертую дверь пустого дома было бы глупо. Посему участники совета решили навестить его перед рассветом, самым ранним утром, когда ремесленники как раз просыпались. «В гости» шли Николай и Саша, унтер и киргиз-проводник страховали их с тыла, Невский в караван-сарае готовил остальной отряд к немедленному выдвижению.

— Значит, будем его брать? — уточнил Дронов в конце совещания. — Прихватить мешок побольше, что ли? У нас такого нет, чтобы человека вместил, разве что пополам сложить.

— Ну зачем так… — Александра посмотрела на мужчину едва ли не обиженно. До сих пор она была необычайно сосредоточенна и серьезна, почти не сбивалась и не смущалась, однако сейчас на ее лице мелькнуло привычное, почти детское выражение растерянности. — Я же совсем о другом говорила. Постучимся к нему, поговорим. Не исключено, что горшечник ни в чем не замешан всерьез. Тогда мы расспросим о его жильце, объясним, почему интересуемся… Надо будет — предложим денег за информацию. Даже если он нам соврет — это будет кое-что, материал для размышлений.

— А вот коли совсем говорить откажется… — Драгунский унтер хмыкнул и ударил кулаком в ладонь.

— Он может отказаться с нами говорить, даже если не причастен к делам своего гостя, — вздохнула девушка. — Его нетрудно понять. Тогда я все же постараюсь что-нибудь придумать на месте. Но страховка не помешает, к тому же я не знаю языка… и я женщина. Говорить с ним придется Николаю Петровичу. Надеюсь, он справится.

— Я буду дипломатичен настолько, насколько сумею, — заверил капитан. — А теперь пора на боковую, вставать рано…

Компания покинула караван-сарай около четырех часов после полуночи, когда звезды еще не поблекли и небо на востоке лишь слабо алело, подкрашивая багрянцем края котловины и зубцы городской стены. Чимкент спал сладким предрассветным сном. Забранные резными деревянными решетками окна домов не светились, навстречу не попалось ни единого прохожего. На темных и пустынных улицах тишина прерывалась только журчаньем арыков и лаем собак. Впрочем, по мере приближения к базарной площади Николай все отчетливее различал приглушенный металлический лязг и гулкое пыхтение. Вскоре они стали слышны совершенно отчетливо. Впрочем, ничего загадочного в происхождении этих звуков не было — ведь рядом с базаром находился один из чугунолитейных заводов. Улица, которой шли путники, как раз заворачивала к заводскому корпусу, и его труба — черная, закопченная, изрыгающая клубы дыма — нависала прямо над пешеходами, подавляя своей массой. На самом деле труба была не так уж и велика, однако на фоне плоских азиатских домишек выглядела более чем внушительно — конкурировать с ней по высоте и солидности могла разве что цитадель на холме, но ту сейчас заволакивал дым двух других цехов…

— Почти пришли, — пробормотал Дронов, одергивая воротник слишком тесного, жмущего в плечах халата. Их компания в хокандском городе все равно выделялась бы, как группа африканских приезжих посреди Петербурга, однако капитан все же принял некоторые меры для маскировки. Вместо мундира надел потертый халат, одолженный у хозяина караван-сарая, обрядил в такой же Черневого и попросил Александру взять с собой плащ. Накинув его капюшон, она хотя бы скрыла свои светлые волосы и теперь не «светилась» издалека. Увы, найти халат, подходящий по размеру капитану, не удалось, так что он, шагая по улице, боялся глубоко вдыхать — швы угрожающе трещали при каждом движении, обещая разойтись в любую секунду.

— Почти — это ежели не заплутали или если китаец этот ничего не спутал, — буркнул унтер, выдохнув облачко пара: в столь ранний час чимкентский воздух был весьма прохладен. — Мазанки эти глиняные все на один фасад. И весь город из них. Аж в глазах рябит. Свернем разок не туда — как потом обратно путь найти?