Ветер (СИ)

Однажды, поздно вечером, когда Маркус потерял половину своего легиона в бессмысленном со всех точек зрения сражении, он не выдержал и пошел на разборку к кумиру, который совершенно очевидно сошел с ума, и которого срочно надо было возвращать в ряды адекватных разумных. Ту ночь он не забудет никогда. Ни одного движения и прикосновения, ни одного вдоха и поцелуя, ни одного слова или ласки. Маркус вовсе не планировал ругаться с Великим Императором, но когда увидел, в каком тот состоянии, то вышел из себя и наорал на него, от избытка чувств перейдя на «ты» и даже перекинувшись в истинную ипостась, но Дариус не убил его, вместо этого напугав белым лицом и страшными бездонными глазами.

Маркус кинулся к нему и усадил на стул. Встал между его ног, прижал седую голову к груди, почувствовал сильные руки на своих бедрах и понял, что был прав, потому что это место было создано специально для него. Император поднял на Маркуса загоревшиеся огнем глаза, почти такие же, как те, что столько лет наблюдали за ним в детстве с экрана, и он вспыхнул, как спичка. Впервые в жизни потерял над собой контроль, всем существом чувствуя бешеное желание Дариуса и отвечая ему от всей души. Ощущая его губы, руки, тело, всего его — идеального по всем статьям. Ворвавшийся в Маркуса огромный член Императора только добавил желания, и пока он не закричал от безумного оргазма и не пришел после этого в себя, то даже не понимал, что именно рычит Дариус над его спиной. Понимание обрушилось на него, как карающий меч Архангела, но не погасило желание и не оставило даже царапины на той любви и нежности, что расцвели от страстных поцелуев и ласковых пальцев Великого Императора и заполонили его душу и сердце без остатка. Только дурацкие слезы чуть не потекли из глаз, да рот все не закрывался, выдавая одно и то же: «Я не Он! НЕ ОН! Я это я».

Дариус кончил Маркусу на спину, сводя с ума ощущением горячего члена на очень чувствительной серебряной полоске на позвоночнике, и услышал его. Согласился с ним! Перевернул на спину, чертовски сексуально прикусил острое ухо, зашептал ласковые слова и вошел снова, все такой же нетерпеливый и страстно-нежный. Высушил губами так и не пролившиеся слезы, свел с ума языком на серебре дорожек на груди, довел до оргазма и кончил сам, на этот раз прекрасно понимая, что занимается любовью с ним, а не с Бастардом. А потом устроил его на своей груди, обнял и предложил стать заменой сказочному Эльфу. Это загнало Маркуса в подземелье, но Император тут же прокусил мочку облюбованного им острого уха насквозь, вызывая приступ неконтролируемого желания, искренне поблагодарил и назвал героем, остановившим Тысячелетнюю войну, чем мгновенно вернул к жизни.

Маркус вывернулся из его рук и сбежал, неторопливо одеваясь под благодарным пристальным взглядом, наслаждаясь, растягивая время насколько возможно, борясь с желанием остаться и стать его любовником. Но ему нужна была любовь Дариуса на долгие годы, а не только тело и на очень короткий срок. Первый шаг на этом пути он уже сделал. И весьма успешно, что не могло не радовать. Тогда юный оптимист понадеялся на то, что скоро Императору надоест ждать Эльфа, и тогда он возьмет все в свои руки и покорит Дариуса умом, телом и искренней любовью, но годы шли, а одержимость Франсуа не проходила. Они с Фабио были единственными, кто читал отчеты Охотников до того, как они попадали в руки Императора, и сделали все, чтобы о подлинных причинах тысячелетних поисков Бастарда никто не узнал.

Маркус был к любимому так близко, как никто, и чем лучше узнавал его, тем отчетливее понимал, что загнал себя в ловушку. Дариус в упор не замечал своего камердинера, даже если тот и переставал быть серой тенью, раз и навсегда записав в разряд полезных вещей. Время шло, молодость сменилась зрелостью, а Маркус так и не смог заставить Императора взглянуть на себя с интересом, не рискуя показать ему свою истинную ипостась и снова получить предложение стать любовником. В тот день, когда Фабио уговорил его вернуться после десятилетнего отсутствия, он посмотрел на постаревшего себя в зеркало, обозвал идиотом и смирился с тем, что никогда не прикоснется к Дариусу губами, не увидит бешеный огонь желания и искреннее уважение в глазах.

А шесть лет назад Император задержал его руку в своей дольше обычного, посмотрел на него с безнадежной тоской и вдруг заметил. Прижал к стене в подземелье, свел с ума за пару минут, вынудил сказать правду и изменил все раз и навсегда. Просто взял и перевернул его жизнь с ног на голову на ровном месте, разбивая тоскливые расчеты и безнадежные планы в пыль. Как бы хорошо Маркус ни знал его, как бы ни просчитывал слова и действия наперед, Дариус раз за разом вносил в коварные планы по завоеванию его сердца существенные коррективы, заводил в тупик и заставлял уважать и любить его за это еще больше.