Ветер уносит мертвые листья

Нюкта растерялась. Вдруг почувствовала себя пятиклассницей перед взрослыми, которые обвиняют ее в том, чего она не делала. Снова вспомнилась история, как их с Изи продержали в полиции. Может, этот зверек снова врет? Сейчас ее покормят бутербродиками, и они смогут уехать? Нет, в этот раз Изи никого не обманывает. Рассказать ли доктору про нож с оранжевой рукояткой, про страшненькие сайты, на которых сидела Изи весь последний год? Неожиданно на помощь пришла Ольга Владимировна. Она заговорила тоном спокойным и властным, как если бы давала задание подчиненному. Описала, как Изи потеряла ориентацию в пространстве, как ее помрачила воображаемая поездка в Париж.

Доктор вытащил из дешевенькой, захватанной и даже будто затоптанной сумки чистую медицинскую карточку, принялся заполнять ее мелким, мышиным почерком. На вид врачу лет пятьдесят, может больше. Халат его точно склеен из картона. Под ним какие-то джинсы, забрызганные сзади до самых подколенок, и коричневый свитер с высоким горлом, из которого седая кудрявая голова торчит, как завядшая астра из глиняной вазочки. Возраст ему прибавляет лиловая густая тень под глазами. Он все пишет и пишет, дергая локтем, попеременно взглядывая на сестер, но слушая Ольгу Владимировну.

Наконец мать Вадика продиктовала доктору все, что имела сказать, и обеспокоенно заглянула в сундук. Видимо, Изи успела свалить туда все, что нашла на письменном столике и в узком платяном шкафу, который стоял распахнутый и пустой, с какой-то голубенькой тряпочкой на дне.

Доктор тем временем убрал карточку в сумку и мягко подступил к Изи. Лицо его, прежде скучающее, на миг озарилось интересом. Вылавливая взгляд пациентки, он даже стал похож на кота, что охотится за солнечным зайчиком.

– Как тебя зовут? – елейно спросил доктор.

Изи хмуро глянула на седовласого и продолжила остервенело листать словарь, едва не выдирая тонкие страницы. Доктор сыто прижмурился, и на его щеках образовались глубокие мясистые морщины. С лицом скорее довольным, будто подтвердились его догадки, он неспешно вернулся в кресло.

– А вам, значит, повезло! – неожиданно обратился он к Нюкте.

– В каком смысле?

– Выиграли в генетическую лотерею, говорю. Ведь кто-то у вас в роду страдал шизофренией, – мурлыкнул доктор.

– Нет, не знаю такого.

Врач посмотрел на нее с мягкой укоризной и почему-то облизнулся. Ольга Владимировна тем временем извлекала из сундука части бронзового письменного прибора, керамический стаканчик, из которого выпала последняя скрепка. Остальные, должно быть, застряли в одежде, утрамбованной как попало вместе с плечистыми вешалками. Ольга Владимировна только цокала языком, вознося над головой то измятый розовый пиджак, то платье, полузадушенное собственным пояском.

Щеки Нюкты горели. Глаза набухли. Она молилась только об одном, чтобы при всех этих людях не пролились слезы. Доктор покосился на Нюкту с насмешливым удивлением и осклабился, на секунду показав желтые клычки.

– Радоваться надо, милая, что вы здоровы. Слава богу, вот эта умная женщина сразу поняла, что без медиков не обойтись. – Доктор с уважением посмотрел на Ольгу Владимировну, со стуком вешавшую в шкаф свой пострадавший гардероб. – Состояние пациентки контролируемо, нужна терапия, будете пару раз в год лежать в больничке, в остальное время принимать таблетки и жить обычной жизнью.

– А разве вы можете так на глаз ставить диагноз? Нужны же обследования, анализы там всякие, верно? – спросила Нюкта, промокая влажные щеки рукавом многострадального пальто.

– Вот насмотрятся всяких докторов Хаусов и считают, что у них онлайн медицинское образование, – сердито ответил врач. – Полис есть у девочки, паспорт? Готовьте ее, мы едем в больницу.

– В аэропорт! Ура! – крикнула Изи, соскочив с подпрыгнувшего столика.

15

Нюкта, положив голову на руль, смотрела на пустое пассажирское кресло. Так лучше для Изи, успокаивала она себя. Хотя откуда она может знать, как лучше. Она старше Изи всего лишь на четыре года. Она не ее мать. А мама, где она сейчас? Вдыхает младенческий запах своего нового ребенка и думает, что уж его-то не бросит?

Психоневрологический корпус казался с парковки сплошь зарешеченным. Светлые железобетонные плиты, между ними черные швы. На тусклых окнах решетки в клетку помельче. Понять отсюда, где палата Изи, невозможно. Заводя мотор, Нюкта почувствовала неприятную тяжесть. Что-то жгучее и черное росло в груди, лепилось к ребрам. Тряхнула головой. Еще утром у нее был план. Вернуться домой, позвонить Андрею, спросить, как прошли похороны Мары, заехать к бабушке, забрать Изи от Вадика…

Забрала.