Ветер уносит мертвые листья

Запах готовки напомнил Нюкте об уюте, которого у них с Изи давным-давно не было. Вадик быстро переобулся сам и предложил Нюкте домашние тапочки. Прошли мимо просторной спальни, где на заправленной кровати саблей потягивалась белоснежная кошка. Нужная комната оказалась в самом торце. Вадим крупными пальцами подкрутил маленькую защелку на золоченой ручке и без стука толкнул дверь.

Комната квадратов пятнадцать, из мебели кресло, обитое зеленым гобеленом в мелкий цветочек, над ним в деревянных рамах, крашенных серебром, какие-то сертификаты, изящный письменный столик у окна, такой же хрупкий книжный шкаф, а у стены здоровый сундук с резной русалкой на крышке, рядом гора бархатных подушек. Над сундуком нависала Изи.

Ее перестал волновать собственный внешний вид. Безразмерная белая футболка, мужские боксерские шорты, скрывающие синяки от отцовских пинков, до сих пор не сошедшие, толстые черные носки, наверное, тоже принадлежат Вадиму. Изи двигается в них, точно в ластах. Резким движением она откидывает крышку сундука. Та бьется о крашеную стену. Нюкте по привычке стало страшно, как было всегда, стоило им с сестрой что-то испортить или поцарапать. Но теперь отец больше не устроит разборки.

Нюкта вдруг осознала, что вот теперь они действительно остались одни. Она подскочила к Изи, обняла ее и даже приподняла, как десять минут назад сделал Вадим. Но что-то было не так. Изи отстранилась, вся твердая, сведенная судорогой.

– Нюкта, ну ты где была? – спросила сестра деловым тоном. – Нам пора собираться в аэропорт. Отвезешь нас. Ты на «лексусе»?

– Да, Изи, – Нюкта, помня предупреждение Вадима, со всем соглашалась.

– Мерси! Я почти собрала чемодан! – радостно сообщила Изи, указав на барахло в распахнутом сундуке.

– Ты это планируешь взять с собой? – Нюкта смотрела на комья шмоток, гадая, есть ли под ними вещи Изи.

Вадик будто прочитал ее мысли, кашлянул и сказал вполголоса.

– Кстати, вещи ее все у меня, и деньги тоже, что Изи вытащила из твоей сумки. Мы ничего не тратили.

Нюкта кивнула.

Изи, казалось, не обратила на слова Вадика никакого внимания. Она вдруг вся выпрямилась, кончиками пальцев приподняла низ футболки, улыбнулась неестественно и страшно и в прыжке выбросила ногу высоко вперед. Затем согнула ее в коленке, повертела задницей и снова сделала кривой батман. Тапочек сверкнул бисерным блеском и отлетел в стену. Нюкта попятилась.

– Ну, как тебе? – Изи замерла и уставилась на Нюкту бешеными глазами отца.

– Что именно?

– Канкан! Мама нас учила в детстве, помнишь?

Нюкта не помнила, но кивнула. Похоже, мать Вадика права, сейчас Изи скорее поможет врач, чем вымотанная дорогой и смертью близких сестра. От этой проблемы не спастись бегством.

– Вместе спляшем потом, сейчас мне адски некогда, бо-о-оже, говно! – Изи заволновалась и заковыляла по комнате в одном тапке, с черной статуэткой египетской кошки в руке.

– Не выражайся, – сказала Нюкта по привычке.

– Мердэ! Тогда мердэ! – Изи замерла и с ужасом уставилась на сестру. – Или мэрдэ? Бо-о-оже, вот говно, я никогда не выучу этот язык!

Вадим явно уже бывал свидетелем подобной сцены. Он взял с кресла толстую книгу в мягкой обложке и протянул Изи. Как зверек, сестренка подскочила с томом к окну, уселась прямо на хрупкий, скрежетнувший суставами изящный стол и принялась листать страницы, слюнявя палец.

– Это русско-французский словарь, надолго теперь, – обреченно сказал Вадим.

Обессиленная Нюкта сползла по стене. Тут на пороге комнаты возникла мать Вадима. Как же ее зовут? Да, Ольга Владимировна! Хозяйка дома выглядела хищно: рубашка с тигриным принтом, кожаные брюки, ремень с ковбойской медной пряжкой. А домашние тапочки неожиданно в восточном стиле, долгоносые с маленьким каблучком, расшитые бисером.

– Вадик, ступай на кухню. Разбери пакет с продуктами, – велела Ольга Владимировна обманчиво-ласковым голосом. – Первым делом рыбу в холодильник убери.

Вадик выбежал из комнаты, как показалось Нюкте, с улыбкой облегчения. В дверях он столкнулся с невысоким мужчиной в белом халате. Выражение морщинистого лица мужчины было ироническое.

– Вот наша звезда, – саркастически произнесла мать Вадика и указала на Изи, скорченную над словарем. Заметив Нюкту, осеклась. – О, вы доехали наконец.

– Доехала, – Нюкта резко поднялась, протянула Ольге Владимировне руку для пожатия. – Здравствуйте.

Мама Вадика прощупала кисть Нюкты до самых косточек. Крашеный рот с острыми уголками чуть дрогнул в вежливой улыбке. Так улыбаются, когда делают одолжение. Вадик, наверное, похож на отца, подумала Нюкта.

– Я вызвала специализированную скорую. – Ольга Владимировна указала на мужчину в халате, который тем временем вольготно расположился в кресле. – Мне кажется, Луиза нездорова и, более того, может навредить себе и окружающим.

– Кхе-кхе, а это та самая сестра нашей милой пациентки? – Врач уставился на Нюкту глазами мутными, как плохой самогон. – Ну, рассказывайте.