Ветер в твои паруса

Полярный круг проходил где-то рядом. В окна был виден белоснежный наст, тянувшийся к самому полюсу, и в ранних зимних сумерках мерцали огни крошечного поселка, куда они приехали не в гости и не в командировку.

Они уже побывали на сопке, с которой, по словам старожилов, в хорошую погоду виден чужой берег. Познакомились с официантками в столовой. Дали домой телеграммы и теперь распаковывали вещи.

О! Это было тихое, но впечатляющее зрелище! Должно быть, не многие из их бывших товарищей по курсу могли бы открыть чемоданы и развязать рюкзаки, в которых лежали такие простые вроде бы вещи, исполненные большого Северного смысла.

Тут были складные ножи с десятками лезвий и обычные охотничьи ножи с массивными рукоятками, разобранные и тщательно смазанные двустволки (у Олега - бельгийский браунинг); теплые носки - вязаные и меховые, гусиное сало для растирания обмороженных частей тела, таблетки сухого спирта, плиточный чай и чай байховый; крошечные (во особому заказу) походные примусы, диметилфталат, фотоаппараты с наборами оптики, термосы и специальные плоские фляжки, изогнутые таким образом, чтобы их было удобно носить в заднем кармане меховых брюк.

Все продумано, взвешено, почерпнуто из богатой практики полярных исследований. Без излишества и пижонства.

Да и сами они были серьезными, деловыми людьми: пора бы уже, не мальчики, а взрослые специалисты, которым доверено покорять Север.

Венька был откровенно красив. Он сидел в небрежной позе слегка уставшего человека, и каждое его слово, жест, манера курить и прихлебывать чай говорили о том, что уж он-то хорошо знает, зачем прилетел в этот далекий край и что собирается здесь делать.

- Я слышал, на Чукотке летает один парень, не помню его фамилии. Летает классно. Но хорошо летать - это, в конце концов, наш профессиональный долг. За это памятники не ставят. А вот о нем чукчи сложили песню; исполняют в его честь танец. Это уже надо заработать.

Он налил себе еще стакан чаю.

- Так вот, я тоже хочу, чтобы обо мне сложили песню.

- А ты честолюбив, - сказал Павел.

- Конечно... Разве это плохо?

- Это хорошо, - серьезно сказал Олег. - Я тоже честолюбив. Только петь обо мне не обязательно. Я перед собой честолюбив. На глубине души.

- Застенчивое тщеславие, - буркнул Павел. Олег рассмеялся:

- Ты, я смотрю, язвительного склада человек. Ну, если проще говорить, мне важен сам образ жизни. Вот я сижу в Москве, на Второй Песчаной улице, на пятом этаже, слышу, как у соседа орет стереофонический проигрыватель, и мне делается очень не по себе. Почему? Да потому, что в это время шерп Тенцинг карабкается на Эверест, Хейердал плывет себе на плоту, Луи Бамбар переплывает Атлантику в трехметровой лодке...

- ...а старика Френсиса Чечестера сама королева Англии посвящает в рыцари! - торжественно добавляет Веня.

- Что? Ах, ну да... Только ты ничего не понял. Мне не нужны аплодисменты. Я себе сам аплодировать буду. Я хочу узнать, могу я или не могу заставить себя жить на пределе? Могу я, скажем, в одиночку сплавиться по Индигирке или еще по какой-нибудь реке, по которой в одиночку сплавляться не рекомендуется. Вот тогда, если окажется, что я все это могу, тогда я себе и поаплодирую. На глубине души... Что, не понятно?

- Нет, почему же... - сказал Веня. - Я понимаю. Все мы ищем свою Большую реку, каждый хочет знать, на что он способен... Павел, например, я вижу, способен всю банку съесть и даже о последствиях не думает.

- Ну вот видите, беда какая, - пробормотал Павел, облизывая вымазанные вареньем - Мне даже как-то неудобно перед вами, того, что я варенье люблю, я еще и не честолюбивый.

- Ты рискуешь прожить скучную жизнь, - веско сказал Олег.

- Нет, я не рискую. Мне еще никогда не было скучно. А если уж зашел разговор о том, кто зачем сюда приехал, то я приехал эму, что мне везде интересно. А особенно где я не был.

Он чуточку помолчал, посмотрел на ребят и простодушно добавил:

- А кроме того, меня сюда распределили, Сам-то я не очень рвался. Но вы не думайте, я - с вами. У вас честолюбие, у вас великие идеи - познать самих себя, и мне это подходит. Глядишь, сам таким стану. Буду себе аплодировать на глубине души и ждать, когда обо мне песни сочинять начнут.

- Укусил! - расхохотался Веня. - Ну, укусил!.. Ладно, будем считать, что из нас может получиться неплохое трио, или, говоря интеллигентно, творческое содружество смелых и энергичных людей, готовящихся покорить Чукотку. По-моему, у нас есть для этого данные...

Уступая настойчивой просьбе трех молодых специалистов, комендант поселил их в небольшом деревянном домике, который тут почему-то назывался "балком". Они наскоро заделали щели, насобирали в поселке всякой мебели, и Олег, открывая на новоселье бутылку шампанского, произнес тост: