Ветер военных лет

По сути дела, для нас это был последний наступательный удар по врагу, последнее наступление в Великой Отечественной войне. Понимал ли я это тогда? Пожалуй, просто не думал в таком аспекте. Но именно потому, что это наступление оказалось последним, все запомнилось до мельчайших подробностей.

В середине дня прошел дождь, настоящий весенний дождь, шумный и светлый, когда кажется, что и через тучи продолжает светить веселое солнце, когда земля, и трава, и зелень листвы радостно омывают себя под прозрачными струями. Однако с точки зрения чисто военной этот милый дождь был нежелателен. Обочины дорог сильно развезло, в низинках осталась вода.

В двадцать часов 6 мая ударила наша артиллерия, которая тридцать минут обрабатывала позиции противника. Прорыв прошел успешно.

За короткую весеннюю ночь войска нашего корпуса проделали весь путь, до самого берега Эльбы, выйдя правым флангом против города Мейссен, а левым непосредственно севернее Дрездена. Мостом автострады должен был воспользоваться 32-й гвардейский стрелковый корпус генерала Родимцева, наступавший левее нас, а нашим 58-й и 15-й дивизиям надо было форсировать Эльбу.

Утром соединения корпуса начали переправу. Немцы, державшие оборону на западном берегу, особого сопротивления не оказывали. Можно было предположить, что они лишь задерживают нас, давая возможность основным своим силам отойти к Дрездену и закрепиться там, чтобы сделать попытку остановить наше продвижение перед самым городом.

За два часа сорок минут части 15-й гвардейской стрелковой дивизии полностью форсировали реку и захватили большой плацдарм с крупными населенными пунктами Шарфенберг и Науштадт.

Для меня это форсирование Эльбы стало памятным еще и потому, что здесь я в последний раз попал под страшнейший артобстрел.

Я уже говорил, что Эльбу мы форсировали довольно легко, но, как мы и предвидели, гитлеровцы оказали яростное сопротивление на подступах к Дрездену и непосредственно на окраинах города. Тяжелее всего было 58-й гвардейской стрелковой дивизии генерала В. В. Русакова, которая наступала первым эшелоном на западные окраины города и оказалась под фланкирующим огнем противника. А еще труднее достался Дрезден 32-му гвардейскому стрелковому корпусу генерала А. И. Родимцева. Он наступал через сильно укрепленные и яростно обороняемые немцами северные и восточные окраины.

Невиданные разрушения причинила Дрездену американская авиация. Еще относительно задолго до начала нашего наступления американцы провели там так называемую «ковровую бомбежку». В течение целого дня тяжелые бомбардировщики волнами, следующими одна за другой с минимальными перерывами, появлялись над центром города и обрушивали на него тысячи тонн смертоносного груза.

Когда наши войска взяли город, через центр и прилегающие к нему районы, особенно район вокзала, невозможно было ни пройти ни проехать. Начисто исчезли даже понятия площадей и улиц. Это было мертвое царство битого кирпича. От фантастических нагромождений того, что еще недавно было одним из прекраснейших и древнейших городов, веяло холодом смерти. Не осталось следа от изящных, нарядных павильонов прославленного дворцового ансамбля Цвингер. Мрачной грудой камней стало музейное здание, детище прославленного архитектора Г. Земпера. Исчезла, будто ее никогда и не было, изумлявшая своими пропорциями церковь Хофкирхе, построенная Г. Кьявери. Устояла лишь часть могучей стены церкви Фрауенкирхе, гордости дрезденских церквей, которую впоследствии было решено не разрушать и не восстанавливать, а сохранить как грозное напоминание о бедствиях, которые несет человечеству война.

По данным, которыми мы располагали тогда, здесь, в центре Дрездена, в подвалах и бомбоубежищах погибло не менее 30 тысяч человек.

Не знаю, с какой целью бомбили американцы центр города, поскольку военных объектов там, безусловно, не было. Может быть, с целью общей деморализации немцев, с целью устрашения. Если так, то цель была достигнута. Смотреть на Дрезден, находиться там было поистине страшно даже уже после окончания боев.

Наш корпус, по сути, в сам город и не входил. Сломив сопротивление противника на западных окраинах, мы обошли Дрезден стороной, вышли на юго-западное направление и в последний раз натолкнулись на сопротивление фашистов, правда уже совсем незначительное, в районе небольшого города Пирна, южнее Дрездена.

По маршруту, предписанному нам командармом, мы устремились к Праге. Не в первый раз за войну пришлось нам спешить, очень спешить. Причина спешки заключалась в том, что в Праге уже началось восстание чешских патриотов против гитлеровской оккупации. Об этом восстании написано много и достаточно подробно, поэтому я лишь напомню самое основное, чтобы было понятно, почему нам пришлось несколько изменить свои планы и опять ускорить и без того высокие темпы наступления.