Ветеран Армагеддона

Буркан резко вытянул руку, поймал трубу за зазубренный конец и рванул ее на себя. Силами Аркан с ним померяться, конечно, не мог. Где Буркан и где он, Аркан? Разные, блин, весовые категории у них были. Произошло неизбежное — труба улетела в одну сторону, а Аркан в другую. Лежа на цементном полу, он смотрел на противника. Буркан остановился и улыбнулся.

— Ну, козлик, — сказал он. — Сейчас я из тебя козочку делать буду. Волчарой себя вообразил? А я тот кузнец из сказки, который тебе голосок править будет.

Первый удар пришелся по спине, но Аркан понимал, что это лишь временная неудача врага. Сейчас он полностью был в его власти и молился только, чтобы все кончилось как можно быстрее. Не станет ведь Буркан на себя два трупа вешать. Никому не хочется, чтобы ему лоб зеленкой помазали! Он согнулся, пряча лицо в колени. Только бы не по копчику! Только бы не по копчику! Новый удар в спину застал его врасплох, и Аркану показалось, что он слышит треск своих ребер. С-сволочь! Он сжался еще плотнее, но нового удара не последовало. Вместо этого послышалось рычание, потом дикий нечеловеческий вопль Буркана, снова рычание, потом хлопнуло несколько выстрелов, и послышался визг раненого зверя.

Аркан сел, держась за бок. Все тело его пронизывала боль, не иначе как своим ударом Буркан ему ребро сломал.

Буркан лежал на полу ничком, вытянув правую руку с зажатым в ней «Макаровым». К запахам вивария добавился запах пороховой гари. Поверх человека чернело неподвижное тело пантеры. Аркан понял, что от расправы его спасла Багира. Похоже, не зря Миами научилась открывать клетку!

Он приподнялся. Ребра с левой стороны груди ныли. Он пошатнулся, шагнул, ногой выбил из руки Буркана пистолет, присел на корточки. На шее Буркана краснела свежая красная рана, из которой струйками вытекала кровь. Буркан был мертв. Пантера тоже. Черная шерсть ее там, где из пулевых ран вытекала кровь, слиплась и еще больше потемнела.

Аркан подошел к лаборанту и присел на корточки. Изо рта Витька, пачкая щеку и подбородок, вытекала тоненькая красная струйка, тело лаборанта было еще теплым, но глаза его остекленели и были, как у куклы.

Из клетки на него, жалобно поскуливая и мяукая, смотрели детеныши Багиры. Ксеркс и Миами были напуганы, они жались друг к другу и с тоскливой надеждой смотрели на человека.

Аркан сел на край клетки. Вот так все получилось! Вот так! Витька мертв, Буркан тоже кони двинул, мамаша пантерят погибла, но Аркана и, следовательно, детишек своих спасла. Надо было бежать из этого проклятого дома, бежать, как можно скорее, а у Аркана не было сил. «Бензин надо найти, — отрешенно подумал он. — Побрызгать все бензином, окна открыть и подпалить. Пусть думают, что все мы сгорели». Держась за бок, он вывалился на улицу. Во дворе стоял крытый «уазик» бежевого цвета. Он открыл заднюю дверь и заглянул внутрь. Нет, лаборант все-таки мог стать хорошим ученым. У него было главное — предусмотрительность. Рядом с узеньким боковым сиденьем стояло две канистры, остро пахнущих бензином.

Скривившись от боли, Аркан выволок одну из них, поставил на землю и задумался, правильно ли он поступает. Можно было, конечно, спалить хату, только вот стоило ли это делать? Буркан мертв, лаборант тоже, пантера мертвая рядом лежит. Картина ясная. Буркан начал избивать Витька и забил его насмерть, на него самого пантера кинулась и загрызла, а Буркан, уже умирая, застрелил зверя из пистолета. Где он этот пистолет взял, пускай менты разбираются. А детеныши где? А разбежались детеныши. Ищите их в окрестных лесах.

Что касается Аркана, то перепугался мужик и сбежал. Это для Михиля. Менты, небось, о самом существовании Аркана не догадываются, а Михиль их в этом вопросе просвещать не станет. И из всего этого вытекало, что поджигать дом не стоило, боком Аркану этот поджог выйти мог. Он посидел на канистре, жалея, что нет у него сигареты и морщась от боли в груди. Нет, все правильно. Надо оставить все в доме нетронутым. А самому брать пантерят и смываться отсюда подальше. Кривясь от боли, Аркан поднял канистру с бензином и поставил ее обратно в машину. Сделать это оказалось куда труднее, чем достать канистру. Рука плохо слушалась, и все предплечье налилось болью. Паршиво себя Аркан чувствовал, но надеяться он мог лишь на себя.

Он вернулся в дом.

— Машка, иди ко мне! — приказал он.

Пантерка с горестным видом сидела над черным телом матери.

Из-за нее темной тенью выглядывал Ксеркс. Услышав голос Аркана, пантерка повернулась к нему.

— Иди, иди, — Аркан сел на ящик, подождал, пока пантерка ткнется мордой ему в колени, и сказал: — Слушай внимательно. Бери братца, выходите из дома и садитесь в машину. Поняла? Бежать нам нужно отсюда, Машка, бежать!

— В ле-сс? — прошипела Миами.

Нет, блин, умна она была. Очень умна. А эти кретины на нее охотиться вздумали. Ее бы в цирке показывать, такие деньги можно было загрести! А они — охотиться! Аркан сплюнул.

— Поняла? Умница! Давайте, а я пока соберусь.