Ветхий Завет и его мир

В легенде об Исааке, которая во многих деталях повторяет предание об Аврааме, в общем виде повторяется также и благословение Яхве (Быт. 26:2—5): «И призрел на него Яхве, и сказал: не уходи в Египет, поселись в стране, о которой я скажу. Живи в этой стране, и я буду с тобой, и благословлю тебя, ибо тебе и твоему потомству я дам все эти страны. И я выполню клятву, которою поклялся Аврааму, твоему отцу. И я сделаю твоих потомков многочисленными, как звезды небесные, и дам твоим потомкам все эти страны, и благословятся твоими потомками все народы земли за то, что слушал Авраам мой голос и блюл мои установления, мои заповеди, мои законы и мои учения». Обращаясь во сне к Иакову, сыну Исаака, Яхве обещает ему (Быт. 28: 11—15) то же самое: «И он (Иаков.— И. Ш.) приблизился к некоему месту, и заночевал там, ибо зашло солнце. И он взял из камней того места, и сделал себе изголовье, и спал на том месте. И он увидел сон, и вот — лестница, ее опоры на земле, а ее вершина касается небес, и вот, посланцы бога поднимаются и опускаются по ней. И вот, Яхве стоит на ней. И он сказал: Я — Яхве, бог Авраама, твоего отца[75] и бог Исаака. Не бойся![76] Землю, на которой ты спишь, тебе я отдам и твоему потомству, и будет твое потомство, как прах земной, и ты распространишься к морю[77], и на восток, и на север, и на юг, и благословятся тобою все роды земные и твоим потомством. И вот, я с тобою, и я буду охранять тебя на всем пути[78], которым ты будешь идти, и верну тебя на эту землю, ибо я не оставлю тебя, пока не сделаю всего[79], что я говорил тебе». Примечательна и реакция Иакова (стихи 16—22): «И восстал Иаков от своего сна, и сказал: «так, есть Яхве на этом месте, а я не знал. И он испугался великим страхом[80], и сказал: как страшно это место нынче[81]! Не иначе как это дом бога, и это — врата небес. И проснулся Иаков утром, и взял камень, который сделал себе изголовьем, и поставил его священной плитой, и возлил елей на его вершину. И он назвал это место Beфиль (Бет-Эль[82]), а прежде имя этого города было Луз. И поклялся Иаков клятвой, сказав: если Яхве-бог со мною, и он охранит меня на этом пути, которым я иду, и даст мне хлеба есть и одежду одеться, и я вернусь благополучно в дом моего отца, то будет Яхве мне богом. А этот камень, который я поставил (священной) плитой, будет мне[83] домом бога, и от всего, что ты дашь мне, десятину я отделю тебе».

Текст, рассказывающий об Иакове, в сжатом виде содержит все элементы тех представлений о договоре между богом и его народом, которые повествователь Пятикнижия в дальнейшем станет развивать детально и обстоятельно. Позже (Быт. 35:1 —17) мы узнаем, что именно Иаков по велению бога основывает в Вефиле святилище и что там бог дал ему новое имя — теперь он назвал его Израилем и повторил ему свое обетование. Домом бога оказывается вовсе не Иерусалим, как мы привычно ожидаем, и даже не Сихем — культовый центр североизраильских племен, но Вефиль. Между тем известно (по 1 Цар. [3 Цар.] 12:28—33), что культ в Вефиле (в форме культа тельцов, в которых по представлениям эпохи был воплощен Яхве) был основан Иеровоамом, первым царем Израильского царства на севере Палестины, в противовес культу Яхве в Иерусалиме. Для Ветхого завета характерно устойчиво отрицательное отношение к культу в Вефиле. Так, в книге пророка Амоса (3:14—15) говорится:

Ибо в день, когда я взыщу
преступления Израиля с него:
и я взыщу за жертвенники Вефиля,
и отсечены будут рога жертвенника
и падут на землю,
и я поражу дом зимний
с домом летним,
и погибнут дома из слоновой кости,
и не станет многих домов,—
слово Яхве[84]

.

Во время религиозной реформы царя Иосии святилище и жертвенник в Вефиле были разрушены. В таком историческом контексте легенда о сновидении Иакова в Вефиле может восприниматься только как североизраильское храмовое предание, которое должно было узаконить положение Вефиля как центра независимого от иудейского (иерусалимского) культа Яхве. Между тем это повествование оказалось включенным в Пятикнижие, и события, в нем изображаемые, предстают перед читателем как один из важнейших этапов в развитии взаимоотношений между иудейско-израильским обществом и богом. Вероятно, легенда сложилась до возникновения антагонизма между Иерусалимом и Вефилем, и именно поэтому она могла войти в ту сводку преданий о патриархах, которой воспользовался повествователь Пятикнижия. В условиях конфронтации между Израильским и Иудейским царствами сложилось отрицательное отношение к храму в Вефиле; но легенда осталась, потому что именно с нею был связан рассказ об обетовании, данном Иакову.