Ветхий Завет и его мир

Аналогичные процессы мы наблюдаем и в древней историографии сиро-палестинского региона. Так, в надписи Киламувы предпринимается попытка представить исторический процесс как цепь событий, происходящих естественным путем, без вмешательства сверхъестественных сил. Там сказано: «Я — Киламува, сын Хайи. Царствовал Габар над Йауди и ничего не<де>лал; был Бама и ничего не делал; и был мой отец Хайа и ничего не делал; и был мой брат Шаул и ничего не делал. А я, Киламува, совершенный, деяния делал, которые не делали прежние. Дом моего отца был посреди могучих царей, и каждый простирал руку, чтобы в<ое>ва<;ть>. И я был в руках царей, как если бы я ел мою бороду и как если бы я ел мою руку. И был могущественнее меня царь да<ну>нитов. И нанял я против него царя Ассирии. Девку давали за овцу, а мужика за одежду. Я, Киламува, сын Хайи, сижу на троне моего отца. Пред лицом прежних царей рычали приниженные, как псы. А я кому как отец, а кому как мать, а кому как брат. И того, кто не видывал морды овечьей, я сделал хозяином стада; и того, кто не видывал морды воловьей, я сделал хозяином быков, и хозяином серебра, и хозяином золота; и тот, кто не видывал хитона с отрочества,— в мои дни одевал его пурпур. И я держал приниженных за руку, и они сделали свою душу, как душа сироты к матери». Как можно видеть, история Йауди представлена здесь только как деятельность или бездеятельность царей — главных действующих лиц.

Однако более распространенным и, несомненно, стандартным для древнего сиро-палестинского региона было мифологическое объяснение исторического процесса — такое, когда боги воспринимаются как непосредственные участники событий, не только предрешающие их ход и исход, но и активно в них участвующие. Эти концепции вытекают из представлений о боге как о властителе мироздания, предводителе и покровителе данного общества. Так, в надписи моавитского царя Меши спасение от врагов — это дело рук бога Кемоша. «И я сделал эту высоту Кемошу в Кархе,— читаем мы,— в знак спасения, потому что он спас меня от всех погубителей, и потому что он дал мне увидеть победу над всеми моими врагами». Израильский царь Амврий (Омри) царствовал над Израилем многие дни; Амврий и его сын притесняли Моав, ибо разгневался Кемош на свою страну. В дальнейшем Кемош сменяет гнев на милость и активно действует на стороне Моава. Он приказывает Меше захватить у израильтян пункт Нево; он прогоняет израильтян из Йахаца, он обосновывается на жительство в тех местностях, которые отвоевывает Меша.

В надписи Закира, царя Хамата и Луаша, (KAI 202) рассказывается, как ему пришлось бороться с коалицией враждебных ему сирийских царей, которые осадили пункт Хазрак, входивший в его владения. Закир рассказывает: «И я воздел свои руки к владыке небесному, и ответил мне владыка небесный, и говорил владыка небесный мне через провидцев и через прорицателей. И сказал мне владыка небесный: не бойся, ибо я воцарил тебя, и я встану с тобой, и я спасу тебя от всех этих царей, которые соорудили против тебя осадный вал. И сказал мне владыка небесный...» Надпись повреждена, и тем не менее ясно, что владыка небесный произносит угрозу в адрес врагов Закира, а затем приводит Закира к победе.

Таков был уровень исторической мысли в тот момент, когда возникли ветхозаветные исторические повествования.

II

Среди ветхозаветных исторических повествований центральное место занимает комплекс книг Судей — Самуила — Царей (Судей — Царств). Продолжая одна другую, они излагают историю Израиля и Иуды от раннего догосударственного периода их пребывания на территории Палестины до вавилонского завоевания Палестины и изгнания иудеев. Их повествовательная манера отличается сжатостью, лаконизмом, отсутствием вычурности. Но главное, что определяет их единство,— это общая историческая концепция, которую ветхозаветный историк последовательно проводит через весь комплекс.