Вето на брак

Обернувшись, Маноло увидел, что Граси успела переодеться в шорты и в футболку. Услышанная новость лишь раззадорила утихшую было страсть. Значит, мы здесь совершенно одни. При этой мысли Маноло вновь стало трудно дышать.

— Возможно, она осталась ночевать у меня на яхте. Она часто так делает. Может, она оставила записку?

Не обнаружив записки, он включил автоответчик и вскоре из бессвязной болтовни Пилар выяснил, что она звонила от Чарли Реймера — главного менеджера клиники. Вот так неожиданность! И нельзя сказать, что приятная. Видимо, его лицо изменилось, потому что внимательно наблюдавшая за Маноло Граси взволнованно спросила:

— Что-нибудь не так?

— Все в порядке. Я знаю Чарли.

— Так почему же ты переживаешь?

Маноло задумчиво посмотрел на Граси и уклончиво ответил:

— Нехорошо с ее стороны бросать тебя в день приезда, даже не предупредив, что не собирается ночевать дома.

— Полагаю, Пилар правильно поступила, отправившись туда, где после вашей ссоры смогла обрести душевный уют.

— Пожалуй ты права, — согласился Маноло, припоминая, что Пилар всегда относилась к Чарли как к доброму старому другу.

Но что, если они больше чем друзья? О, это сразу разрешило бы сложившуюся дилемму, навсегда освободив Маноло. Но он знал, что не имеет оснований подозревать Пилар в измене, а поэтому отогнал бессмысленные надежды о том, что еще не поздно дать задний ход.

Граси тем временем с интересом исследовала содержимое холодильника и, поставив на плиту сковородку, начала готовить омлет, попутно продолжая разговаривать с Маноло:

— Они с Чарли давненько знакомы. По-моему, оба родом из одного городка, так что их многое объединяет. Помню, она рассказывала мне… Ладно, не буду сплетничать. Когда она вернется, передать ей что-нибудь?

— Не надо, я хотел лично поговорить с ней. Это касается нашего будущего. — Маноло, правда, не был уверен, выдержит ли эту пытку.

— Неужели о свадьбе? — пропела Граси, яростно взбивая яйца.

— Не совсем, — многозначительно протянул он.

— Пилар… — голос Граси дрогнул, — действительно любит тебя.

— Это не так! — резко возразил Маноло, в очередной раз придя в бешенство оттого, что Граси видит в нем коварного злодея-искусителя, а в Пилар — невинную, ничего не подозревающую жертву, к тому же влюбленную в него до беспамятства. — Она не любит меня. Ни капли.

Граси застыла в изумлении.

— Тогда… почему же вы женитесь?

— Потому что так надо.

— Маноло, как ты можешь?!

— Так же, как и Пилар, — ответил он холодно. — Она знает, на что идет. Как прекрасно знает и то, что я не люблю ее. Поверь, у нее есть свои основания. И у меня, соответственно, свои. Это дело никого не касается, кроме нас двоих.

— Она любит тебя, Маноло. Сильно любит.

— Уверяю, так только кажется.

— Я не верю тебе.

— Если не веришь моим словам, спроси у Пилар.

— Хорошо, допустим, это правда. Но тогда вы оба делаете ужасную, непоправимую ошибку! Прошу тебя, подумай еще раз. Ведь речь идет о твоей жизни и о жизни Пилар. Ты не должен позволить ей выйти за тебя замуж без любви.

Маноло трясло, оттого что ему приходится обсуждать это с Граси.

— Не суди нас, — буркнул он. — Ведь ты многого не знаешь.

Граси молчала, но Маноло необыкновенно остро чувствовал ее переживания. Как приговоренный к смерти, знающий, что наслаждается последними часами, Маноло любовался Граси. Ему хотелось обхватить руками ее тонкую талию и что есть силы притянуть к себе, упиваться близостью Граси… Было что-то невыразимо милое в том, как она взбивала яйца для будущего омлета. Сейчас она ничуть не походила на вчерашнюю Граси, облаченную в строгое платье и сверкающую искусственным блеском дорогой косметики. В ее неспешных движениях прослеживалось что-то необычайно родное.

Несмотря на все усилия запретить себе даже думать о Граси, Маноло знал, что не сможет жить, если каждый день не будет видеть ее и знать, что она принадлежит только ему. Каждой клеточкой своего тела он хотел быть рядом с ней.

Ему будет достаточно одного прикосновения. Последнего прощального поцелуя. В чем еще может нуждаться приговоренный к смерти? Ведь он знал, что Граси просто не могла быть к нему равнодушной, какой пыталась казаться. И теперь… Почему именно теперь ему не может повезти? В последний раз, перед тем как будет приведен в исполнение назначенный им самим приговор.

— Тебе помочь? — спросил он, вставая со стула и приближаясь к Граси.

Она, насторожившись, обернулась, при этом ее рука невольно дрогнула, и фарфоровая миска со взбитой яичной массой с треском раскололось об пол. Однако ни Маноло, ни Граси не обратили на это ни малейшего внимания — они не сводили друг с друга глаз и испытывали нечто необъяснимое и восхитительное.

— Ты напугал меня! — прошептала Граси.

Действительно, ее трясло. То ли от испуга, толи от… Маноло вытер пол, затем достал из корзины несколько яиц.

— Яичницу? — нерешительно спросил он.

Граси была так близко, что он чувствовал ее восхитительный запах и готов был сию же секунду наброситься на нее, чтобы потом уже не отпускать.