Вето на брак

— С тех самых пор я ненавижу и презираю его, за то, что он так со мной поступил, — подытожила Граси. — Он обманщик, Пилар, ты должна это понять, но хуже всего то, что… О, это так тяжело, — она всхлипнула, — худшее из всего, что я сделала… Просто не знаю, как сказать тебе об этом…

— Он звонил мне, — перебила Пилар, — и рассказал о вашей ночной встрече. Полагаю, Маноло сообщил тебе, что я не люблю его.

— Да, он говорил мне об этом.

— Он просто разозлил меня, — продолжала Пилар сурово, — у него нет никакого права так говорить.

— Знаю, — пролепетала Граси, — это чудовищная ложь, еще одна хитрость.

— Он также рассказал мне о том, что произошло позже…

— Ты имеешь в виду…

— То, что ты спала с ним.

Граси ошеломленно уставилась на мачеху, чувствуя, как щеки полыхают от нестерпимого стыда.

— Ты знала?! — вскричала она. — Все это время, пока обнимала меня, говорила со мной, ты знала об этом?

— Знала, — спокойно подтвердила Пилар. Граси слегка растерялась. Пилар выглядела так, будто прекрасно понимала, куда может завести человека страсть. Да, безусловно, она понимала это, ведь сама была страстно влюблена. Но тогда почему новость об ужасной измене Маноло оставила ее равнодушной? Может быть, Маноло уже успел «обработать» ее? Граси невольно вздрогнула, осознавая, насколько умно он поступил, первым рассказав Пилар обо всем и наверняка уже выпросив прощения. О, как он коварен и хитер!

— Ты даже не можешь себе представить, как гадко я себя сейчас чувствую, — промолвила Граси жалобно, — я действительно поверила в его слова о том, что между вами никогда ничего не было, и именно по этому я… О, Пилар, я знаю, что мне ни в коем случае не следовало так поступать, но тогда я подумала, что тебе действительно нет дела до Маноло, ваша помолвка абсолютно бессмысленна и тебе ничего не угрожает, а после… после…

— Он поцеловал тебя, и ты перестала отдавать себе отчет в происходящем. — Пилар ласково похлопала ее по руке. — Я все понимаю. Не расстраивайся.

Все еще не веря, что так легко заслужила прощение, Граси удивленно прошептала:

— Но как… Ты просто не должна меня прощать, не можешь меня прощать. Разве тебе не хочется кричать, злиться, плакать?! Ведь я знаю, что Маноло для тебя значит!

— Я же сказала, не расстраивайся, — мягко повторила Пилар. — Не наказывай себя за то, что ошиблась. Мне абсолютно все равно, и Маноло я сказала то же самое.

Но угрызения совести не хотели легко отпускать Граси.

— Никогда не прощу себя за это! Может быть, я и вела себя глупо, но он… он полностью отдавал себе отчет в происходящем. Он коварством овладел мною! Прошу тебя, Пилар, не смотри на все как на случайность. Отнесись к этому серьезно. Ты не представляешь, с каким опасным человеком имеешь дело.

— Я все прекрасно о нем знаю, — ответила Пилар невозмутимо, — и Маноло никогда не скрывал от меня того, что думает и чувствует. Вот и недавно он сказал, что теперь мы непременно должны разорвать нашу помолвку, но, несмотря ни на что, я решила, что выйду за него замуж.

— Но это безумие! — воскликнула Граси. — Эта свадьба не принесет тебе ничего, кроме боли и разочарования! Подумай об этом! Как ты сможешь доверять ему, после всего, что случилось?

— Я доверяла и буду доверять ему. Пойми, дорогая, Маноло нужен мне.

— Нет, — решительно сказала Граси, — я не могу позволить тебе допустить такую страшную ошибку. Естественно, что теперь он не посмеет даже взглянуть на меня, но ты… ты не можешь не видеть, что…

— Хватит! — вскрикнула Пилар, руками прикрывая уши. — Остановись! Я не понимаю и не хочу понимать, о чем ты говоришь. Мне все равно, что произошло между вами. Пойми, это ровным счетом ничего не значит!

— Ты, наверное, любишь его до безумия, раз готова все ему простить.

Пилар некоторое время молча смотрела на Граси, потом, всхлипывая, произнесла:

— Граси, мне очень важна эта свадьба. Ты даже не можешь себе представить насколько. Заклинаю тебя, не пытайся расстроить ее.

— Не могу поверить, что ты можешь быть такой наивной!

— Хватит! — взмолилась Пилар. — Я больше не могу говорить об этом!

Граси ласково обняла рыдающую мачеху, с разочарованием поняв, что сейчас любые увещевания будут сколь неуместны, столь и бессмысленны. Маноло хорошо удалось сымитировать благородство, сознавшись во всем и честно предложив расстаться… Он заведомо знал, что ослепленная чувствами Пилар не захочет и слышать об этом, и теперь полностью мог рассчитывать на победу.

В этой ситуации последней надеждой для Граси было невозможное: только убедив Альберто Морадильо отговорить сына от бессмысленного самопожертвования, она сможет помешать этой идиотской затее. Встреча с Альберто. Это казалось абсолютно невыполнимым, но было единственным средством, с помощью которого еще можно было попытаться что-либо изменить.

Чувство обреченности навалилось на Граси. Нет, ей ни за что не удастся спасти мачеху из коварных лап мстительного Маноло. И даже если однажды Пилар осознает свою ошибку, то изменить что-то будет слишком поздно.