Вето на любовь

— Да иди ты к ним! Че ты увязалась? — исступлённо выпучив очи. Лицом к лицу. Отдернулся — и пошагал дальше. К воде.

Мгновения дабы прийти в себя, проглотить, подавить позор — и метнула на нас взгляд.

Отвернулись мы.

Лишь Токарь смелым оказался. Махнул ей рукой:

— Айда к нам! Оставь его!

Подчиняется. Едва замерла рядом, как продолжил Артур:

— Задолбал его уже «ПМС». Ей богу, что баба. Вечно не в настроении.

— О-о, да, — протянула Инна, но тотчас осеклась. Колкий взгляд на меня — и отвела глаза в сторону.

— Че стоишь, садись? — метнула на нее взор Валька.

— Блин, — буркнула я тихо, в очередной раз ощупывая себя. — Че теперь, сохнуть так? Еще и все липкое, — в подтверждение машинально вновь щупаю себя за плечи.

— Давай салфетку дам? — кинулась к сумке Катя.

— Да какая салфетка! — перебила ее Валя. — Пусть идет в озеро, окунется — и все пройдет. Нашли проблему. Другое дело покрывало — только вчера его постирала…

— Прости, — пристыжено прошептала я, виновато опустив очи.

— Да причем тут ты? — возмутилась Гладун. Перевела я на нее взгляд в благодарности. — Это вон, тому, — кивнула та в сторону Рыжикова, — по шапке надо надавать. Что нес так, будто в центрифуге прокручивал!

— Ну так, — сквозь гогот Гриб. — Чтоб п-пЭнистое было!

— Я тебе сейчас дам… «пэнистое»! Вот заберешь после всего покрывало — и сам будешь стирать!

— А я Катьке отдам! Не зря ж она теперь моя — жЭнщина!

— Слышь ты, женщину нашел! — гаркнула вдруг Настя. — Сча подзатыльник получишь! Она так-то малая!

— Ага, ага, — паясничая. — Малая, — залился сарказмом.

— Ты че, ох*ел?! — гневное Метлицкой. — КАТЯ! — взбешенное на сестру.

— Да шутит он, шутит! Тупо — но шутит! — отчаянно заторопилась оправдаться Малая. Взор на своего благоверного, с обидой, едким укором: — Андрей!

— Да что я, дурак… портить свою малинку? — вмиг ухватил в объятия и прижал Катьку спиной к себе. Поцелуй в щеку. — У нас сплошной целибат!

— Смотри мне! А то оторву тебе твой хобот! — злобное Стаси.

— Ладно, — шумный вздох и попыталась я встать, невольно перебивая их перепалку. — Пойду, и вправду, искупаюсь… а то реально, вся липкая. Прям противно.

— Хочешь, помогу тебе? — развеселое Кольки.

— Да сиди ты! — резвое вдруг Вальки. — Еще один… Казанова! Давайте, начните. Давно Шмеля не вспоминали.

— А где он, кстати… делся? — торопливое начало Артема (Токарева Старшего), а затем резко по тормозам — утопая в мыслях. — Чет давно его уже не видел.

— Да рассорились они с Федькой, — украдкой Ники ответ. Беглый взор на меня.

— Че, совсем? — удивленное собеседника.

— Да хрен его знает! — неожиданно перебила Настя и махнула рукой. Взор на Инну, что уже, казалось, темнее тучи стала. — Ну что, пьем, али как? — мигом ухватилась та за стопку. — Инесс?

— Пью, пью, — тихое, сдержанное девушки.

Глава 19. Предатели

* * *

Взор по сторонам — и не нашла среди толпы Федора: ни на берегу, ни в воде.

Оно и к лучшему.

Церемониться некогда. А потому стиснуть зубы, заодно волю в кулак, да пуститься с разгона в воду. Немного проплыла — и снова на берег.

Выжала купальник. Взгляд устремила на компанию — и обмерла в шоке. Федя. Стоит буквально в нескольких метрах от меня и сверлит пристально взором. Откровенно изучает все представленные виды.

Несмело шагаю к нему ближе — и гаркнула едва осознанно:

— Что?

Смолчал. Отвернулся — пошагал прочь, к воде.

Ну и плевать.

Поспешно к ребятам.

Едва только замерла рядом, как вмиг оценивающий взгляд тех по всем моим мокрым формам. Да еще, как назло, купальник без поролона — так что все мое волнение тотчас проступило позором. Мигом скрестила я руки на груди, шаг в Мине:

— Лесь, дай, пожалуйста, полотенце.

— А, да, — задергалась взволнованно подруга.

— У тебя тут… это, — неожиданно отозвался Рыжик — и показал себе на грудь.

Поддаюсь — кое-как взор, несмело сдвигая руки (но уже прикрываясь заботливым махровым полотном) — водоросль.

— Ох, Ежкин кот! — нервно вздрогнула я, убирая длинную слизкую ленту.

— Да еще осталось, — всё тот же заботливый Гриб.

— Да нет у нее ниче там! — раздраженное Кати.

— Ого-го! Еще как у нее там есть, — многозначительно взревел Токарев и пошло замигал бровями.

— Дурак! — рассмеялась я в смущении, заливаясь краской. Спрятала взор.

Провела поспешно ладонью, убирая гадкое растение. Вот только липкость, да еще теперь и слизь, уж никак не хотели со мной прощаться.

— Черт, не до конца смылось, — бурчу. — Опять пойду, — отдала полотенце Лесе и мигом разворот. Едва не срываясь на бег.

— Гляди-ка! Понравилось, — иронией Артур мне вслед. — А то не хочу, не буду…

* * *

Торопливые шаги к берегу.

По колени в воду. И опять это издевательство, испытание холодной водой.

Черти что! А ведь, и вправду, не хотела! Да еще было бы где! Одно дело — море, а другое… эта лужа. Ух, испортило оно (это море) меня. Теперь мелкие водоемы брезгливо воспринимаю… А тем более сейчас, когда вода цветет. Да и хотя бы не эти водоросли слизкие!