Веточка сирени (СИ)

— Миссис Хилл? Они ведь исчезли. Их нет! Нет! — завопила я, уткнувшись в Аарона, только чуть ли едва не упала. Силуэт Аарона замер и начал растворяться. Словно десятки тысяч осколков рассыпались на моих глазах.

— Как и всех нас, дорогуша. — скрипучий смех миссис Хилл раздавался эхом в моей голове. Неизвестность. Собственный крик. Сонный паралич.

***

Часы натикали 4:11 утра. Прилегла посмотреть в потолок, называется. Сознание начало приходить в норму, глаза окончательно начали видеть в темноте. В ногах у меня ластилась Лизка, которая видела десятый сон. В открытое окно задувал лёгкий летний ветерок, который создавал прохладу и облегчение, заставляя полупрозрачные шторки парить в воздухе. Ну и сон… Холодный пот стекал у висков, напоминая о кошмаре. Руки были ледяными и мокрыми, словно я их мыла в холодной воде минуту назад. Я надела бархатные тапочки и ринулась осторожно вниз, чтобы не разбудить маму, на кухню, за стаканом воды. С каждым глотком я чувствовала облегчение и спокойствие. Тревога ушла на второй план. Только вот мрак в гостиной нёс за собой шлейф дискомфорта и тягости. С Аароном мы так и не встретились. Писем нет. Обычно перед сном мама всегда проверяет ящик и, если есть почта для меня, то оставляет на обеденном столе. На этот раз стол пустел. На душе становилось совсем тоскливо, а прокрутив заново сон, — и вовсе тревожно за Аарона. Может, это был какой-то знак и мой байкер в опасности? Может что-то произошло? Или, может, Сара, Хилл просто утомился с тяжёлого дня и завалился спать? Мысли вперемешку друг с другом бегали в моей голове, сталкивались и комкались как дети, которые не поделили пластмассовую формочку в песочнике или любимую игрушку в садике. Недопонимания среди детей, слёзы и обида. Порой мне казалось, что я чересчур много думаю и накручиваю себя. Но ведь чаще всего я была права: моё странное предчувствие меня ещё не подводило. Хм, как всё странно.

Я побрела наверх к себе в спальню. Лизка зевала и переворачивалась у меня на кровати. Не хотелось её будить, но пришлось. Я села на кровать со стационарным телефоном на коленях. Распутав провод, я развернула листочек с домашним номером Аарона. Меня словно не смущало который час; что Аарон просто может спать. Я хотела убедиться лично, что всё с ним нормально, а все мои дурные мысли — это лишь глупые, наивные предрассудки:

— Привет, это дом Хилл. Сейчас никого нет дома. Оставьте сообщение после сигнала. — далее послышались короткие сигналы по ту сторону телефона. Чёрт тебя, Хилл!

— Аарон? Это Сара. Пожалуйста, перезвони мне. — я не смогла вымолвить дальше свою мысль о том, что я волнуюсь. Почему-то мне показалось это лишним.

Я повесила трубку и взглянула на спящую Лизу. Моей кошке снятся сейчас прекрасные сны, а я кусаю локти в ожидании телефонного звонка. Часы нервно тикали, в открытом окне послышалось уханье совы, звуки проезжающих редко машин и шелест листьев. Невероятно красивое звёздное небо и белоснежный месяц, который периодически закрывали ночные большие облака. Весь покой и тишину прервал громкий телефонный звонок. Я вздрогнула от испуга, но резко взяла трубку, потому что боялась, что проснётся мама. Тогда крику не миновать:

— Алло. — неровно ответила я.

— Сара? Что произошло? — вовсе не сонным голосом отозвался Рон.

— С тобой всё нормально? — я крутила чёрный провод в руке.

— Ну да. Прости, я не стал тревожить тебя вечером. Увидел, что свет в твоём доме относительно рано погас и поехал домой, — Аарон проговорил это с некой грустью. — Но если хочешь, то можем увидеться сейчас. — с игривой интонацией сказал Хилл.

— Не знаю вовсе, усну ли я вообще ещё раз, так что идея весьма заманчива. — я удивилась своему же ответу.

— Тогда жди. Целую. — Хилл быстро протороторил и сбросил трубку. Ну до чего же романтический кретин.

Потерев виски, я отложила телефон в сторону и подошла к шкафу. Спортивный костюм. Больше в голову ничего не лезет. Перед Аароном у меня не было абсолютно скованности. Разве что в первые дни нашего знакомства, но это нормально. Выйду к нему прямо без макияжа и с небрежным пучком на голове. Собравшись, я пыталась высмотреть в окне одинокий яркий фонарь и рёв мотора, но безлюдная гробовая тишина создавала впечатление, что Аарон вовсе не приедет. От этих мыслей внезапно начало душить одиночество, а тревога нарастала с каждым мгновением. И вот тишину прерывает гулкий рёв мотора, и я без всякого сомнения была уверена — это мой Хилл. Аарон Хилл. Я неожиданно для себя тепло улыбнулась, накинула сумочку через плечо и с особой осторожностью принялась покинуть свою комнату. Лизка сонно вопросительно мяукнула:

— Я скоро вернусь, спи. — прошептала я кошке.