Ветра потерянных душ

Увидев легионеров, сектанты стали выбегать из домов и собираться в центре деревни. С первого взгляда, они походили на обычных бандитов, вооружённые кто чем, старыми мечами, топорами, у некоторых были самодельные щиты, непонятно где взятые ржавые кольчуги, вероятно с мёртвых варваров на той поляне, но было во внешность и то что отличало их от обычных бандитов, у всех поголовно бритые головы и лица вымазанные, какой то белой краской. Сначала казалось они собираются уходить, но то ли жажда наживы дала о себе знать, то ли узрев наше небольшое количество, сектанты скопившиеся плотной массой в центре деревни с воплями "аллааг!!" устремились на нас. В тот же момент центурион отдал команду и легионеры построились в стену щитов. То что произошло потом, было сложно назвать боем, больше походило на резню. Я воочию увидел то, почему легион геркулия, именуется элитой римской армии. Разбив первичный натиск сектантов о стену щитов, геркулиане слаженно и методично с хладнокровием и неумолимой эффективностью, подобно единой большой мясорубке, принялись истреблять противника. Сектанты падали замертво, периодически отлетали руки, головы и прочие части тел, плотный строй геркулиан прорезался сквозь массу лиходеев как раскалённый нож через масло. Размахивая топором и яростно крича на меня выбежал сектант с непонятными татуировками на лице, долю секунды спустя, я поражаю копьём негодяя в разинутый рот, обрывая крик и пробивая череп, наконечник копья с окровавленными ошмётками мозгов выходит из затылка, застревая в голове мёртвого сектанта, я бросаю застрявшее копьё и следующего противника зарубаю уже мечом. Меня и ещё нескольких легионеров оставили прикрывать тылы построения, чтобы противники не смогли пробраться и атаковать легионеров, находившихся в стене щитов сзади. Вскоре лиходеи поняли, что ситуация складывается для них печальная и обратились в бегство, тут же рой боевых дротиков, выпущенных геркулианами, поразил в спины и шеи убегающих в панике сектантов. Сражение было закончено, большинство противников лежало мёртвой массой на земле, раненные сектанты добивались легионерами, были и сдавшиеся. Тело рослого сектанта укороченное на голову, в котором сдавшиеся признали своего предводителя, нашли среди беспорядочно валяющихся трупов.

Освободив оставшихся в живых крестьян, мы принялись исследовать поселение, и то что мы увидели поразило даже бывалых легионеров, распятые на стенах хижин крестьяне, не понятные символы, вырезанные на телах убиенных людей. Столпившиеся легионеры, не веря смотрели на всё это молча, пока наконец, подошедший Адалсинд не сломал молчание:

– 

Не думал что эта скверна дошла до Галлии.

– 

Ты сталкивался с этим ранее? – задал я вопрос.

– 

Нет, но мои знакомые из шестого легиона рассказывали, перед уходом наших воиск из Британии, там начали появляться такие вот секты, вырезали целые деревни, сейчас вовсе, нет достоверной информации, о том, что там твориться, видишь змею вырезанную на груди бедняги? – кивнул он в сторону распятого трупа.

– 

Вижу – кивнул я в ответ.

– 

Это знак демона, которому они поклоняются, они называют его Аллаг, и верят что причиняя страдание и убивая невинных во имя своего покровителя, получат от него силы, каких нет не у одного человека, вплоть до бессмертия, у них есть своя книга, богомерзким законам которой они следуют. Римские власти в Британии пытались бороться с ними, уничтожая их общины и сжигая их книги, но так и не добились желаемого успеха.

Адалсинд, приказал легионерам снять тела распятых вверх ногами крестьян и похоронить, а я побрёл переваривать услышанное и увиденное и наткнулся на то что окончательно испортило моё и так скверное на тот момент настроение. На краю деревни, я увидел маленького Тирона, сидящего на коленях на против дерева на котором за руки висело обнажённое тело молодой девушки с распоротым животом и свисающими оттуда внутренностями. Малыш рыдал повторяя фразу – "моя сестра", и бил кулаками о землю. Идиоты – выругался я, в мыслях на бойцов, оставленных присматривать за малым и схватив пацана, прикрывая рукой его глаза и сам стараясь не смотреть в строну варварски убитой девчонки, понёс к центру деревни, где столпились освобождённые селяне, отдав ребёнка пожилой паре, приказал глаз с него не спускать.