Ветра Унтара (СИ)

-- Не стоит надеяться, что он повзрослеет! - подытожила Ив и добавила. - Все не просто! Король, может, и поверит складным речам Эмиля, но если решение подписано Советом, снять его может только Совет! Может и до суда дойти!

Эмиль нахмурился, но промолчал. Суд над начальником Белой Гильдии ставил под удар всю королевскую Белую Службу, скитаниями и играми с судьбой, зарабатывающей себе на хлеб. Мы понимали: Совет не станет слушать едва достигших совершеннолетия юношей, пусть и героев, да и то своевольных. Публичный суд не был такой уж безнадежной идеей, но к нему надо было готовить защиту и обвинение. Совет не пойдет на это. Оставалось уповать на мудрость и снисхождение короля.

- Не печалься об Учителе, - посоветовала я Эмилю, - он выпутается сам. От нас требуется только одно слово.

-- Имеешь в виду...

-- ... слово правды, Эм!

Тигиль вдруг погнал Амиса галопом, мы последовали за ним и больше уже не возвращались к вопросам устройства мира.

До самого вечера обошлось без приключений. Эмиль решал что сказать Совету, лошади несли нас сквозь по-осеннему пышные леса, и я не могла не думать о том, что мир прекрасен. Осень пробовала свои наряды то здесь, то там. Модница, она знала, что носить в сезон солнечной дымки, а что - в сезон туманов и дождей. Ее выбор был безупречен. Я смотрела во все глаза, надеясь с приходом холодных ночей, писать по планшету темперой, а лучше - гуашью то, что к тому времени уже безвозвратно увянет...

День был на исходе, когда дорога посулила скорое приближение жилья. Едва развилка путей, ведущих на Южный Тракт, осталась позади, Тигиль придержал Амиса, и мы поняли, что он намерен прощаться.

- Я еще заеду к отцу, увидимся осенью. - Сказал Тигиль.

-- Привет Зиулу! - делая вид, что не удивились, ответили мы.

-- Эм, барон на свадьбе - ты, не забудь!

-- Значит, барон? На твоей свадьбе? - смакуя каждое слово, повторил Эмиль. - Постараюсь запомнить!

Скорее всего, у Талески были дела поважнее свадьбы. Думаю, у него имелись свои соображения на счет политических вопросов. Суд над Уленом и свадьба Тигиля не укладывались в одну луну. Тигиль темнил, он никогда не спешил открывать карты раньше срока, для этого всегда имелся идеальный момент, и можно быть уверенным - Тигиль его не упустит. Ни у кого из нас не возникло и мысли, что Тигиль забыл об уговоре. Решил покинуть нас, ну что ж, ему виднее. Без лишних расспросов мы пожали Талески руку, и он повернул Амиса в сторону Купеческой Гавани.

Прощание с Тигилем не улучшило наше настроение. Между вчерашним и сегодняшним днем лежала сумрачная неделя возвращения в столицу. Разговоры не клеились, лошади сникли, им надоело петлять по королевству. Пока Талески был с нами, мы оставили привычные склоки, возню и взаимное подтрунивание. Теперь все возвратилось с лихвой. Эрик задирал меня, я - Ив, Ив, как известно, Эрика. Эрик взялся, было, растормошить братца, но вовремя передумал. Эмиля не трогали.

К исходу шестого дня, потеряв терпение и устав от нашей болтовни, Эмиль, прибегнув к волшебному скрежету кунтов, погнал коней быстрее самого ветра. Лесные дороги, не жалуемые гвардейцами, дороги, что петляли меж коротких перелесков и пшеничных полей, стрелой мелькнули и остались позади.

В предместьях Алъеря лошади сами перешли на тихий шаг. Был полдень, когда мы с Эмилем увидели... разоренные ураганом земли. Эрик стих. Вспомнил... "Я, - говорили его глаза, - сделал все, что в моих силах! Я бы хотел, чтобы все было иначе..."

От урагана пострадали леса севера и севера-запада. В разорении лежали картофельные поля, молочные угодья и, что самое ужасное, гончарные мастерские.

Там работало много моих друзей, ведь в Туоне я увлекалась керамикой, лепила настоящие картины из глины. Здесь, у въезда в Ольховые рощи, жили те, кто куда как превзошел меня в этом искусстве. Их картины были так хороши, что даже выставлялись в Стеклянном Лабиринте. Не может быть, чтобы все это погибло! Но гончарные мастерские не подавали признаков жизни, издалека было заметно, что черепичная крыша просела, а печи для обжига обвалились. Я чувствовала только холод и тишину.

-- Гуля Несковская? - вспомнил Эмиль.

-- Да, - ответила я, - так ее звали...

Лошади миновали развалины, как будто призывая нас освидетельствовать другие жертвы Урагана.

Ольховые рощи, лежащие окрест столицы насчитывали много верст бурелома. Проезжая мимо мы видели, что крестьяне рубят погибший лес и вывозят на повозках в город.

-- Готова поспорить, - невесело сказала Ив, - цена на древесину упала...

-- Проку спорить? - ответил Эмиль. - Представь: Темный Лес, Синий и даже Ольховые Рощи. Во всем королевстве надолго хватит дармовой древесины ...

Эрик молчал. Показались башни Алъеря.