Ветреный

Рейян с трудом вздохнула. Правда, которую она узнала, мешала ей дышать. Девушка знала, что придется нелегко. Она с трудом подавляла желание прокричать всем присутствующим о том, что выяснила.

Зазвонил телефон госпожи Наргизы, лежавший на столе. Рейян невольно посмотрела на экран и увидела, что звонит Генюль. Женщина мгновенно взяла в руки мобильный и встала, но было уже поздно.

Генюль не оставляла Мирана в покое.

Госпожа Наргиза вышла из-за стола, и Арда тяжело вздохнул. Рейян и Эйлюль посмотрели на него.

– Все так сложно, – огорченно признался он, глядя на Рейян. – Ничто уже не будет прежним.

– Что это значит?

– Когда Миран откроет глаза, он будет иным человеком, которого мы и представить себе не можем. Я боюсь, он станет более бесстрашным, жестким и опасным. Я знаю, в нем вновь возьмут верх плохие намерения. Война разгорится еще сильнее, риск возрастет. Готовься к этому, Рейян. Он – человек, легко поддающийся гневу и ненависти. Теперь ничто его не удержит.

Рейян не могла позволить Мирану превратиться в такого человека, она просто не выдержит. Кроме того, она видела слезы, чувствовала страдание в его сердце, стала свидетелем моментов слабости, которые больше никто не видел.

– Я не позволю, – чуть не плача, возразила она. – Миран не плохой человек, вы знаете!

– Я не называю его плохим, но гнев превращает человека в монстра. Представляешь, как он будет зол, когда откроет глаза?

Рейян замолчала. Как раз тогда, когда все должно наладиться, жизнь снова доставляла ей проблемы. Дороги все больше извивались и путались. Ничего хорошего не произойдет, теперь для всех настала черная зима.

Однако было кое-что, чего не знал никто. Миран – кровный сын своего врага. В тот день, когда эта правда будет объявлена, земля содрогнется!

Рейян съела тост и вышла из столовой. Ноги сами привели ее в реанимацию, к тому, чье сердце навсегда связано с ее. Сначала она наблюдала за Мираном через стекло. Он все еще не открыл глаза. Неужели он настолько слаб? Неужели он так не хотел жить? Почему он не возвращается к Рейян? Боль затуманила ее рассудок, и Рейян медленно проскользнула в палату. Она боялась. Она чувствовала, что больше не может оставаться сильной. Слезы текли из ее глаз, свидетельствуя о глубокой печали.

Рейян взяла стул и подошла к Мирану. Она сжала его неподвижные руки в своих ладонях и некоторое время просто сидела так, наблюдая за его ресницами, скрывавшими голубые, как море, глаза, за бледным лицом и пересохшими губами. Черные волосы растрепались, а борода спуталась. Рейян провела рукой по его лицу, погладила пальцем бороду.

– Почему бы тебе не открыть глаза? Ты не соскучился по мне?

Рейян поднесла неподвижную руку Мирана к своему лицу, затем к губам. Ее сердце ныло.

– Я прощаю тебя, – прошептала она. – Ты не знаешь.

«Прости меня, мама… Прости меня! Простите меня, все раненые женщины мира. Все, кто пережил предательство в жизни. Я не смогла сдержать свое слово, я простила этого человека».

Долгожданное признание слетело с ее дрожащих губ:

– Я люблю тебя. Страсть как люблю!

Она сунула руку в карман, достала скомканный лист бумаги и зажала его в ладони Мирана. Вздох сорвался с ее губ.

– С тех пор как тебя нет, дни превратились в темные ночи! Открой свои прекрасные глаза, напиши мне снова стихи, оставь в полночь под моей дверью… На этот раз я не стану сердиться, обещаю!

С каждым словом ей становилось все тяжелее, она не могла сдерживать прорывавшиеся рыдания. Рейян положила голову на грудь измученного Мирана.

– Если бы мы никогда не встречались вот так, если бы яд прошлого не отравлял нас. Я бы хотела, чтобы ты был очарован моей улыбкой, а я бы влюбилась в твою доброту!

Рейян не забыла сказанные им от чистого сердца слова.

– Эти слова произнес ты, Миран. Я не забываю ни одного слова, сказанного тобой, просто не могу.

Рейян положила руки на живот Мирана, не отрывая головы от его груди. Она прижала его руку к своему животу.

– У нас будет ребенок, – прошептала она сквозь слезы. – Извини, я не могла тебе сказать.

Некоторое время Рейян молчала: она исчерпала слова. Закрытые глаза Мирана заставляли ее сердце замирать и мучиться.

– Ты спишь, а я умираю, – пробормотала она напоследок, медленно поднимаясь. Рейян повернулась спиной к Мирану, вытирая руками мокрое от слез лицо. В этот момент что-то произошло. Она сделала шаг, чтобы уйти, но вдруг почувствовала на себе руку. Она удивленно опустила голову, ее сердце восторженно подскочило. Рука Мирана, которую Рейян только что мягко опустила на кровать, теперь снова лежала на ее животе. Девушка повернула голову и посмотрела Мирану в лицо. Слезинка медленно стекла по его щеке и исчезла в бороде.

Миран Караман снова плакал, но теперь не потому, что проиграл. Он выиграл!

Продолжение следует…