Ветряные мельницы

Косте аж похорошело. Повязка, чтоб ее! Это всего лишь повязка на глазах! Только теперь он ощутил, что тело ноет, зудит, болит так, будто по нему пробежался табун лошадей. Постепенно к Мареку возвращалась память: он вспомнил последние события, и остановку, и хоморцев в спортивных костюмах…

– Так, я вижу он в себя пришел! – проговорил противный голос. – Молодой человек, вы говорить можете?

– М-м-м… А-га… – Костя пошевелил языком во рту, ощущая сухость Долины Смерти и безжизненность Мертвого моря. – Попить бы.

К его губам прикоснулось что-то прохладное, и нещадно проливая на шею, за шиворот и на постельное белье, Костя напился. Ребра болели катастрофически, шевелиться было почти невыносимо.

– Итак! – сказал голос. – Разрешите представиться – капитан юстиции Левкович, старший оперуполномоченный…

– Ага, очень приятно…

– Ну а ваше фамилия-имя-отчество? – вкрадчиво поинтересовался капитан Левкович. – А то ведь ни документов при вас, и работающего мобильного телефона…

– Марыгин Константин Георгиевич… – холодея при мысли о том телефоне произнес Костя.

Послышался скрип ручки о бумагу, а потом – новый вопрос:

– Адрес прописки, контакты ближайших родственников?

– Так, постойте… Вы сначала расскажите в связи с чем, собственно, вы меня допрашиваете? Я чего-то натворил и на меня дело завели, или как?

– Константин Георгиевич, ну не стоит так сразу воспринимать всё в штыки… Вы ведь в таком непростом положении, мы вам поможем, позвоним родственникам, к вам приедут…

– Ну, этим больница должна заниматься, и вообще – не хочу я родственников беспокоить, оклемаюсь и сам домой доберусь… Вы лучше расскажите, что вообще произошло, а то у меня вроде как пробелы в памяти нарисовались… – Костя кривил душой, в общем-то он всё неплохо помнил, но очень ему хотелось услышать версию авторитетных органов.

– Ну-у-у… – разочарованно протянул капитан Левкович. – А я думал, мы сразу сработаемся.

Думал он. Ясное дело, человек на больничной койке лежит, пока не оклемался, и втереть ему можно любую дичь, и дать на подпись любые бумаги… Повздыхав, старший оперуполномоченный поведал Косте интересную историю.

Итак, значит, дюжина безобидных туристов из Хоморы прогуливалась по улице Велирада, и подошла к автобусной остановке, чтобы сесть на общественный транспорт и продолжить осматривать достопримечательности. На остановке их уже поджидала целая толпа агрессивно настроенных граждан, по всей видимости, приверженцев великодержавных про-урских взглядов. Распознав по характерному говору хоморцев, они бросились на них и жестоко избили троих, нанеся травмы различной степени тяжести, и причинили некоторый ущерб у еще двоим (на этом месте Левкович уточнил, что под некоторым ущербом он имеет в виду здоровенный синяк на пол лица, вывих плечевого сустава, а также ссадины). Хоморцы, стало быть, организовали отпор и вывели из строя предводителя нападавших – а именно Костю. После этого негостеприимные злоумышленники скрылись, оставив своего вожака лежать на тротуаре, и именно в этот момент подъехал патруль, вызванный каким-то сознательным гражданином. Хоморцы все как один дружно написали заявление в соответствующие органы и сняли побои.

– Что вы на это скажете, гражданин Марыгин?

– Ха, – сказал Костя. – Ха-ха-ха.

* * *

Левкович с недоверием начал слушать Костину версию, но через некоторое время даже принялся кивать. Марыгин честно признался, что ввязался в перепалку с хоморцами еще в поезде, потому как они вели себя нагло и развязно, и собирались посягнуть на конституционный порядок в Альбе, что вызвало его справедливое возмущение как гражданина и в какой-то степени даже патриота. Свои действия на остановке парень квалифицировал как самооборону с использованием подручных средств – а именно брусчатки и непосредственно остановки. Относительный успех он списал на собственную хорошую физическую форму и на серьезное алкогольное опьянение у нападавших, на что так же получил одобрительный кивок.

– Заявление писать на них будете?

– Давайте напишем… Когда я писать смогу.

Когда Левкович ушел, Костя откинулся на подушку и уснул. Сил думать о насущных проблемах не было, не оклемался еще марыгинский организм.

Разбудил звук работающего телевизора, и сквозь сон в душе Кости прорастало безграничное удивление.

Вещал телевизор. Он говорил о том, что выборы уже прошли, и что политический кризис нарастает. По всему выходило что Костя провалялся в кроватке минимум денька три, это если выборы были буквально вчера… Уже это нагнетало. Нифига себе черепно-мозговая травмочка!

Ну и еще нагнетало то, что диктор как-то невнятно говорил про второй тур президентских выборов, и Костя никак понять не мог, когда он состоится, кто сколько голосов набрал и вообще, как всё это будет происходить. По законодательству Альбы второй тур назначался в том случае, если ни один из кандидатов не набирал более 50 % голосов. Это что же, Нестерович не набрал 50 %? Куда катиться мир? На всех предыдущих выборах бессменный глава и вождь народа Альбы набирал от семидесяти и выше!