Ветряные мельницы

Костя в принципе не любил такие споры. Проблема была в том, что нынче люди и не собирались слушать друг друга и принимать во внимание аргументы. Даже во всеведающем и всемогущем интернете они разбились по кучкам, засели в своих узких сообществах, твердя друг другу как мантры некие тезисы и приводя факты, которые подтверждает их мировоззрение. А того, кто начинает приводить контраргументы – банят. Это хуже чем Железный занавес. Это добровольное информационное оскопление, осознанное сужение сознание и интеллектуальное самоубийство. Их хватало, таких ребят – атеисты (точнее, воинствующие безбожники), фанатичные адепты той или иной религии, максимально политизированные типусы из либералов, нацистов, анархистов, коммунистов – на самом деле, никакой разницы не было. Точно такие же личности водились среди любителей успешного бизнеса, коучей, зожистов, веганов… Это было похоже на коллективное сумашествие – и Костя не знал как с этим бороться. Периодически его прорывало – и он принимался объяснять и доказывать, приводя факты и аргументы, но потом чувствовал себя оплеванным, опустошенным и выжатым досуха. Проще было дать в ухо. Всем было плевать на факты и аргументы.

Последний человек, которого Косте удалось переубедить – была 85 летняя бабушка. Она согласилась с тем, что Булатов всё-таки был негодяем, раз подписывал документы с квотой на расстрелы для каждой союзной республики (сканы документов прилагались)… Молодые и креативные, в чьем распоряжении были любые исторические источники и статистические данные, лечению не поддавались.

Потому вот эта фраза про "нормальные страны" заставила Костю сжать голову ладоням и постараться задавить в себе желание начать извергать из себя стройные теории и железные факты. Это всё было бессмысленно. Франак состоял в секте адептов либерализма, урсофобии и условного западоцентризма, и лечению тоже наверное не поддавался. Проще было дать в ухо – но с этим уже не сложилось.

– Тебе ведь на самом деле насрать на мое мнение, Франак. Зачем тебе со мной разговаривать на такие темы? – спросил Костя. – У тебя сформировался свой взгляд на вещи. Ты ведь не пойдешь и не проголосуешь за Бечирая, если мы тут с тобой поговорим.

– Хочешь верь, хочешь не верь – мне правда интересно. Вы, КАДовцы, всех здорово удивили. Такое движение! Хотелось бы понять, что за всем этим стоит – и в идеологическом плане тоже. Что за молодежь поддержала эту идею. "Табор" – это, вы, конечно зря… Но он и не является лицом КАДа. Понятно – это временный союз… Вот мне и захотелось поговорить с типичным КАДовцем. Прояснить позиции, обозначить берега… Я всегда думал что зумеры – наши, а их у вас вон сколько…

– Я – не типичный КАДовец, это уж точно, – хмыкнул Костя. – Так что тебе не по адресу.

– Ну, ты один из основы… Так что давай, объясняй мне – почему ты не с нами? Зачем тебе всё это?

Костя вздохнул.

– Если бы тебе, дорогой Франак, предложили высокооплачиваемую работу, скажем, в Гжегожии- ты бы поехал туда жить?

Франак ни секунды не думал:

– Конечно! Но причем здесь это?

– При том что я бы не поехал. Я всю жизнь собирался провести в Альбе – семью завести, детей тут воспитывать, например. А тебе и твоим либералам Альба и нахрен не вперлась на самом деле. Рыба ищет где глубже, а человек где лучше, да? А мне вот, такому глупому и наивному, хочется чтобы у нас был свой завод с условными "шпротами". Чтобы мои земляки имели работу, чтобы на этой вот конкретной территории всё было неплохо, и чтобы эту сраную школу наконец оштукатурили, за тридцать-то лет! И если я уеду – то она еще тридцать лет простоит нештукатуренная. Зато моя жопа будет в тепле. Вот потому все люди, которые смеют называть себя патриотами должны голосовать за Бечирая. Он точно тут останется. А за Говоруна – те, кому сиюминутные ощущения для собственной жопы важнее чем все эти пафосные слова типа Родины, народа и так далее…

Франак выслушал всю эту тираду и встал с металлической перекладины:

– А если бы были Говорун и Нестерович? Ты бы кого выбрал?

– А никого. Я и на этих-то выборах голосовать не буду.

– Это почему это? Ясно ведь что КАД за Бечирая, что бы там кто ни говорил. Еще, глядишь всех вас в новом составе парламента увидим. Будете морды на казенных харчах нажирать.

– Мою точно не увидишь. А не голосую я потому как я не демократ, представляешь?

– У-у-у-у, а кто?

– Конь в пальто. Вы-то голосовать пойдете? Вы же демократы?

– Пойдем. Эй, пацаны! – свистнул Франак. – Пойдем волеизъявлять!

– За кого крестик поставишь-то? – спросил Костя.

А Франак ответил, с серьезным лицом:

– А я подумаю.

Глава 17

Праздновали шумно. Всей страной. На улицах люди поздравляли друг друга, улыбались, пожимали руки, хлопали по плечам. Как будто гора с плеч свалилась у Альбы. Наконец не висел на душой извечный вопрос – что будет после Нестеровича? Не рухнет ли всё в одночасье?