Читаем Ветры Куликова поля полностью

Всем им в той или иной мере придется испытать невзгоды, которые выпадут народу русскому, — гнет помещиков и капиталистов, беззащитность перед государственными чиновниками, тяжесть царских законов. Но будет и такое притягательное, что поведет и многие другие народы к России. Будет природное дружелюбие русского народа, свет русской культуры, неукротимое стремление русских людей к свободе, к социальному равенству, к справедливости, будет русская устойчивость в жизни.

В 1654 году в Переяславле, что на Трубеже, соберется рада, совет украинского народа, соберется по важнейшему делу — воссоединению Украины с Россией. «Навеки с Москвой!» — так закончится январским днем на заснеженной площади народное голосование. Город Владимира Мономаха, свидетель богатырских боев Древней Руси, станет местом, где два народа-брата поклянутся в вечном единстве.

В годы, когда Русское государство становилось многонациональным, его все чаще стали называть Россией. Название Московская Русь уже не годилось. Точнее было название Великая Русь, то есть большая. Великая Русь видоизменилась в Великоруссию, Великороссию. Затем уж возникло краткое, но широкое и просторное по звучанию слово — Россия.

Россией стала называться страна с огромными пространствами — от Балтики до Тихого океана, от океана Ледовитого до раскаленных пустынь, прорезанная величайшими реками, вздыбленная высочайшими горами, успокоенная тысячекилометровыми равнинами. В этом невообразимом просторе по-прежнему струила воды светлая Рось — река, на берегах которой все и начиналось.

России, государству со множеством народов, выход к морям был во сто крат необходимее, чем Московской Руси.

Фузилер Преображенского полка, стрелок из кремневого ружья — фузеи, начало XVIII в. Старинная литография.

«В ПОТЕ, В ПЫЛИ, В ДЫМУ, В ПЛАМЕНИ…»

еще сто лет, весь XVII век, прошли для России в безуспешных попытках выйти к морям. Были удачи у Черного моря, у Балтийского тоже, но удачи временные.

Весной 1637 года донские казаки вместе с запорожцами захватили сильную турецкую крепость Азов. Крепость стояла на берегу Дона, недалеко от впадения реки в Таганрогский залив, и запирала выход в Азовское море. Овладев крепостью, казаки на стругах, запорожцы на чайках — гребных одномачтовых судах — совершали дерзкие набеги на владения турок и крымских татар. Турки двинули к Азову сухопутное войско. Видя, что крепость не удержать, казаки предложили ее царю Михаилу Федоровичу Романову, деду Петра I. Дело было такое, что для решения его созвали земский собор — выборных от дворян, купцов и посадских; подобное собрание избирало в цари самого Михаила Федоровича, первого из династии Романовых. В свое время казаки атамана Ермака Тимофеевича завоевали для Ивана Грозного Сибирское ханство. Теперь царю предложена вражеская твердыня на юге.

Но новый подарок был насколько желанным, настолько и опасным. Могла начаться из-за него война с Турцией. Земский собор от Азова отказался. По прошествии пяти лет казаки ушли из Азова, крепость снова стала турецкой…

При следующем Романове — Алексее Михайловиче, отце Петра русские войска предпринимали действия в Прибалтике: осадили Ригу, взяли в 1656 году Кокенгаузен на Западной Двине, что впадает в Рижский залив. Город этот в древности назывался Кукейносом, был центром княжества, в котором жили русские и латыши и правил которым князь Вячко, погибший в рукопашной схватке с ливонскими рыцарями еще до Ледового побоища. Надеясь, что город останется русским, немецкое название упразднили и дали название новое — Царевичев Димитриев. Взятый тогда же город Динабург (теперь латышский Даугавпилс) переименовали в Борисоглебск. Давая городам имена русских святых, Алексей Михайлович подчеркивал их принадлежность к России. Эти названия продержались недолго — завоеванные города в 1661 году пришлось отдать шведам.

В ту пору Швеция была одной из самых сильных держав Европы. Правили ею воинственные короли-полководцы; они ни с кем не хотели делить Балтийское море. К концу XVII века оно стало полной собственностью шведов. Не только русские были оттеснены от его берегов, но и поляки, и немцы. Устья почти всех немецких рек, впадающих в Балтийское море, оказались в руках шведов; лишились прежних владений на Балтике датчане.

Петр I, став русским царем, получил, таким образом, в наследство противника более сильного, чем тот, с которым вели борьбу его предшественники. Все же он решился воевать со шведами. Война, названная Северной, длилась 21 год. Закончилась она блестящей победой русских.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука